Весь Дэн Браун в одном томе
Шрифт:
— Нет, это просто безумие какое-то! У Фаша нет доказательств!
Глаза Софи удивленно округлились, точно она собиралась спросить: Как это нет доказательств?
— Но, мистер Лэнгдон, ваше имя написано на полу, рядом с телом. К тому же в дневнике Соньера найдена запись о том, что вы договаривались встретиться. И время встречи совпадает со временем убийства. Да у Фаша было более чем достаточно оснований взять вас под стражу. И привезти в управление для допроса, —
Тут Лэнгдон понял, что без адвоката ему не обойтись.
— Я этого не делал.
Софи вздохнула:
— Это вам не американский телесериал, мистер Лэнгдон. Во Франции закон защищает полицейских, а не преступников. К сожалению, в данном конкретном случае надо еще учитывать и реакцию средств массовой информации. Жак Соньер был весьма известным и уважаемым в Париже человеком, его многие любили. А потому новостью номер один завтра станет его убийство. И на Фаша начнут давить, заставляя сделать заявление для прессы, а потому в его же интересах уже иметь наготове хотя бы одного задержанного подозреваемого.
Лэнгдон почувствовал, что загнан в угол.
— Но почему вы говорите мне все это?
— Потому, мистер Лэнгдон, что я верю в вашу невиновность. — Софи на мгновение отвернулась, потом снова посмотрела ему прямо в глаза. — А также потому, что это отчасти по моей вине вы попали в эту переделку.
— Простите, не понял… Выходит, это вы виноваты в том, что Соньер подставил меня?
— Да не подставлял он вас. Просто произошла ошибка. Это послание на полу… оно было предназначено мне.
Лэнгдону никак не удавалось осмыслить услышанное.
— Простите?..
— Послание было предназначено не для полиции. Он оставил его мне. Думаю, в те минуты он так спешил, что не осознавал, как это будет выглядеть в глазах полиции. — Она на миг умолкла. — Цифровой код не имеет никакого смысла. Соньер написал его просто для того, чтобы быть уверенным, что в расследовании будут задействованы криптографы. И чтобы именно я поскорее узнала о том, что с ним случилось.
У Лэнгдона голова пошла кругом. Он еще не разобрался, в своем Софи уме или нет, но по крайней мере теперь точно знал, что она хочет помочь ему. Этот постскриптум, «найти Роберта Лэнгдона»… Она сочла его приказом, последней предсмертной волей куратора, и разыскала Роберта Лэнгдона.
— Но с чего вы взяли, что он оставил послание вам?
— «Витрувианский человек», — просто ответила она. — Этот рисунок всегда был моим самым любимым из всех работ Леонардо да Винчи. Вот он и использовал его, чтобы привлечь мое внимание.
— Погодите. Выходит, куратор знал ваши вкусы?
Она кивнула:
— Извините. Надо было рассказать все по порядку. Дело в том, что Соньер и я…
Тут
— Мы поссорились лет десять назад, — шепотом произнесла Софи. — И с тех пор почти не разговаривали. Но сегодня, когда в отдел позвонили и сообщили, что Соньер убит, а потом прислали снимки, я сразу поняла: он оставил это послание мне.
— Потому что изобразил собой «Витрувианского человека»?
— Да. И еще эти буквы — P. S.
— Постскриптум?
Она покачала головой:
— Нет. Это мои инициалы.
— Но ведь вы Софи Невё.
Она опустила глаза:
— П. С. — это прозвище. Так он меня называл, когда мы жили вместе. — Она слегка покраснела. — Сокращенно от Принцесса Софи.
Лэнгдон не знал, что и сказать.
— Глупо, я понимаю, — добавила она. — Но так он называл меня давным-давно. Когда я была совсем маленькой девочкой.
— Так вы давным-давно с ним знакомы?..
— Да, и очень даже хорошо знакомы. — На глазах ее выступили слезы. — Дело в том, что Жак Соньер — мой дед.
Глава 14
— Где Лэнгдон? — входя в кабинет, осведомился Фаш и сильно затянулся напоследок сигаретой.
— Все еще в туалете, сэр, — ответил лейтенант Колле, покосившись на экран.
— Застрял, — проворчал Фаш.
Чтобы удостовериться лично, он взглянул через плечо Колле на монитор. Красная точка была на месте и мерцала. Фаш с трудом поборол желание пойти и проверить, что там делает Лэнгдон. Вообще-то в идеале объекту слежки лучше предоставлять максимум свободы в передвижениях, это усыпляет подозрения. Лэнгдон должен вернуться по собственной воле. Однако прошло уже десять минут.
Слишком долго.
— Есть шанс, что он обнаружил слежку? — спросил Фаш. Колле покачал головой:
— Вряд ли. В туалете наблюдаются небольшие перемещения, так что прибор все еще при нем. Может, ему плохо? Если бы он нашел маячок, то выбросил бы его и попытался бежать.
Фаш взглянул на наручные часы:
— Что ж, прекрасно. Тогда подождем.
Но похоже, сомнения продолжали терзать его. Весь вечер Колле чувствовал, что капитан как-то особенно напряжен, а это было для него нетипично. Обычно сосредоточенный и сдержанный, Фаш проявлял сегодня излишнюю эмоциональность, точно это дело имело для него какое-то особое личное значение.