Весь Дэвид Болдаччи в одном томе
Шрифт:
Он прервал ход своих мыслей и потер затылок.
— А вы мне говорите буквально все?
Она помолчала:
— Пожалуй, нет.
— И я отвечу так же.
— Но вы сказали, что я могу вам доверять.
— Можете. Но вы служите в своей конторе, а я в своей. Я так понимаю, вы говорите мне все что можно, и я вам тоже. Я должен отчитываться перед своим начальством, а вы перед своим. Что налагает на нас некоторые ограничения. Но это не значит, что мы не можем работать вместе.
Вэнс посмотрела
— Так нашли ли вы на ремонтном дворе автобусной станции что-то такое, о чем можете мне рассказать?
— Автобус стоял там достаточно долго, чтобы в него смогли заложить бомбу.
— То есть террорист знал, что объект будет в автобусе.
— У нас есть список пассажиров? — спросил он.
— Не всех. Только тех, кто платил кредитной картой. А тех, кто платил наличными, нет.
— Сколько людей было в автобусе?
— Тридцать шесть плюс водитель. Мы проверяем всех, но восемь выпало. Те, кто покупал билет за наличные.
Она показала ему список фамилий с экрана телефона. Джули в нем не было. Не было и Джеральда Диксона; значит, Джули не воспользовалась его кредитной карточкой. Ни одно имя из списка ничего ему не говорило, кроме собственного псевдонима.
Значит, их целью был он, а не Джули. Но почему его хотели убить в автобусе, а потом, здесь, нарочно стреляли мимо?
Планы изменились, вот почему. Меня хотели убить, а теперь я нужен им живым. Но зачем?
— Не знаю никого из этого списка. — Он опять солгал Вэнс. — Есть что-то новое по Рику Уинду?
— Причина смерти — удушение. Ему отрезали язык и засунули в глотку, — ответила она. — Послушайте, Роби, если убийство Джейн Уинд и ее мужа связано со взрывом автобуса, у них должен быть какой-то общий знаменатель.
— Единственное, что их связывает, — это пистолет. Но тот, кто был в квартире Уинд, мог просто выбросить его там. Вполне возможно, пистолет не имеет отношения ко взрыву в автобусе.
— Но возможно, что имеет.
— Не упирайтесь в эту версию. Если эти два дела не связаны, то притягивать их друг к другу неразумно. Вы делаете предположения и на основе предположений принимаете решения, которых иначе не приняли бы.
— А как поступили бы вы?
— Работал бы над обоими делами параллельно. Не объединяя их, пока не будет весомых доказательств того, что они связаны.
— Что ж, пожалуй, это разумно.
Роби посмотрел на часы:
— Я хочу поспать хоть несколько часов.
— Вам есть где спать? Если нет, добро пожаловать ко мне.
— Есть. А если уже нет, то попрошусь к вам. Спасибо.
Он пошел к своей машине. Пора наведаться к Джули.
Роби открыл дверь и отключил сигнализацию.
— Джули?
С пистолетом в руке он двинулся по коридору.
—
Осмотрев три комнаты, он добрался до ее спальни. Открыл дверь. Она спала. Роби закрыл дверь и прошел по коридору в свою комнату.
Зазвонил его мобильный. Это Синий.
— Лео Брум — федеральный служащий. Работает в отделе по связям с общественностью министерства сельского хозяйства.
— Сельского хозяйства? Вы шутите! — воскликнул Роби.
— Нет, не шучу. Я сейчас отправляю вам имейл с его досье. Почитайте. Может быть, найдете что-нибудь.
— Что-нибудь там должно быть, — сказал Роби.
— Так найдите. — Синий закончил разговор.
Раздалось характерное жужжание, и в почтовый ящик Роби пришло описание профессиональной жизни Лео Брума. Он стал внимательно читать документ.
— Ну и что? — сказал он, не глядя на нее. Джули, в пижаме, заспанная, вошла в комнату.
— Вы что-нибудь выяснили?
— Кажется, бомбу заложили, чтобы убить меня, а не тебя.
— Это утешает.
— Лео Брум работал в министерстве сельского хозяйства. А также служил в армии. Война в Персидском заливе.
— И что?
— Помнишь, убили женщину с ребенком? Ее бывшего мужа тоже убили, а он был военным. Возможно, они с Брумом были знакомы.
— Если и были, что такого они знали, что их убили? И как это связано с убийством моих родителей?
— Не знаю. Я пока отрабатываю разные версии.
— А тот, кто взорвал автобус, почему хотел вас убить?
— Я не могу говорить об этом.
Она сказала:
— Могло так быть, что этот мистер Уинд рассказал что-то Брумам, а те — моим родителям?
— Могло. Это моя самая перспективная версия.
— Я тоже хочу ее отрабатывать.
— Ты это делаешь. Ты очень помогла мне.
Она еще постояла, помолчала, потом спросила:
— Как вы думаете, что они сделали с телами моих родителей?
— Вероятно, спрятали так, чтобы никто не нашел, — сказал Роби. — Вспоминай их такими, какими знала. Не думай, где они сейчас, ладно? Не додумаешься ни до чего хорошего.
— Легко сказать.
— Да, конечно, но, по-моему, все же нужно это сказать.
Роби ждал, что она сейчас заплачет. Дети в таких случаях плачут, так, по крайней мере, считается. Сам он, когда был ребенком, не плакал. Но его детство нормальным не назовешь.
Но Джули не заплакала. Даже не всхлипнула. Она холодно и спокойно смотрела на него.
— Я убью того, кто это сделал.
— Убить не так просто, как кажется.
— Поможете мне? Я знаю, вы можете.
Он, помолчав, негромко сказал:
— Джули, это не игра. Ты хочешь их убить. Ладно, я это понимаю. Но ты не сможешь, когда дойдет до дела. И не забывай одну вещь.