Весь Дэвид Болдаччи в одном томе
Шрифт:
— Она связана как-то с Лео Брумом?
— Он друг родителей Джули, Кертиса и Сары. Мужчина, что был в автобусе, убил их; вероятно, они что-то знали и он хотел заставить их замолчать. Нужно проверить их биографии. Джули перечислила мне друзей своих родителей, и Брумы были в этом списке. Я пошел к ним домой. Их не было, а квартира вылизана.
— То есть они либо в бегах, либо тоже убиты, — сказал Синий. — Брум работал в министерстве сельского хозяйства. Не то чтобы там у нас был эпицентр шпионажа.
—
— Что ж, это предполагает некоторые возможности.
— Вот что еще, — сказал Роби. — Сначала я думал, что автобус взорвали, чтобы убить Джули. Теперь я считаю, что убить хотели меня.
— Почему?
— Я забронировал место на вымышленное имя, которое стало известно тем, кому не нужно. Никто не мог знать, что в этом автобусе окажется Джули. Но кто-то знал, что там буду я. Бомба в автобус была заложена, когда я еще не дошел до квартиры Уинд.
— Но зачем вас убивать? Что вы такое знаете?
Роби покачал головой.
— Думаю, думаю — никак не могу понять.
Синий сказал:
— У «Доннелли» вас должны были убить.
— Я знаю. Меня нарочно оставили в живых.
— То есть до этого вас хотели убить, а теперь хотят оставить в живых?
— План изменился.
— Почему? Вы им для чего-то нужны?
То, как сказал это Синий, заставило Роби поднять на него глаза.
— Вы думаете, я тоже предатель?
Синий смотрел за спину Роби на остатки того, что некогда было человеком.
— Ну, если так, то вы видите, чем это кончается.
Рик Уинд жил на узкой улице в рабочем районе. В доме была полиция, хотя здесь и не совершилось никакого преступления. Синий приказал предварить приход Роби звонком, и дежурный полицейский пропустил Роби, взглянув на его удостоверение.
Перед тем как войти, Роби надел резиновые перчатки и бахилы. Включил свет, огляделся. Мебель была старая, потрепанная, ковры вытертые, в пятнах.
На одной стене висела полка с книгами и несколькими фотографиями в рамках. Роби стал рассматривать их одну за другой и взял в руки ту, на которой были Рик и Джейн Уинд с двумя сыновьями. Счастливая семья. Роби задумался, отчего распался их брак. И поставил фотографию на место.
Он обыскал дом от подвала до самого верха — и ничего не нашел. Напрасная трата времени. Он позвонил Вэнс:
— Найдется время выпить кофе? Я угощаю.
— И чего вы за это хотите?
— Ну, например, заключение судмедэкспертизы по Рику Уинду.
Она вздохнула.
— Где и когда?
Когда Роби вошел в кафе на Кинг-стрит, Вэнс уже была там. Она заказала кофе и ему тоже. И когда он сделал первый глоток, вытащила из сумки папку с фотографиями тела Уинда и подробным анализом причин его смерти.
Роби читал заключение.
—
— Мой старший брат воевал в Персидском заливе. Он умер в сорок шесть лет. Мозг у него был как швейцарский сыр.
— Синдром войны в Заливе?
— Да. В новостях об этом не очень-то говорили. Слишком уж много денег вбухало в это дело министерство обороны. Правда никогда не выйдет наружу.
Роби положил папку на стол.
— Какая интересная татуировка у него на левой руке. — Он вытащил фотографию и показал ей.
— Я видела. Еще подумала, что бы это могло быть, — сказала Вэнс.
— Это спартанский воин, из фильма «Триста спартанцев». Логично, что у Уинда такая татуировка, он ведь служил в пехоте. Вы не будете возражать, если я подержу эту папку у себя?
— Берите. У меня есть копии.
Зазвонил ее телефон. Она стала слушать, и вдруг широко раскрыла глаза.
— Появилась свидетельница взрыва автобуса. Ее зовут Мишель Коэн. Она все видела.
— Отлично, — сказал Роби, и у него засосало под ложечкой.
— Вы едете со мной? — спросила Вэнс, вставая из-за стола.
Роби снизу вверх посмотрел на нее.
— У меня совещание в СУРМО, я не могу его пропустить. Где вы собираетесь ее допрашивать? В Вашингтонском отделении?
— Да.
— Я подъеду, как только освобожусь.
У дверей они расстались. Роби поспешил к своей машине и позвонил Синему, чтобы поделиться новостью.
— На вашем месте я бы держался подальше от этой свидетельницы.
— Надеюсь, я с ней разберусь. Но посмотрите, что на нее есть. Вы нашли Джордисон?
— Нашли, отмыли, переодели. Распространяется ли наша помощь на то, чтобы найти ей подходящую работу?
— Да, и по возможности с повышением зарплаты в сравнении с той, что была.
Закончив разговор, Роби нажал на газ. Нужно срочно поговорить с Джули.
Она ждала его — в джинсах и футболке, с сердитым лицом.
— Уилл, я не знаю, долго ли я еще смогу сидеть без дела.
— У меня к тебе вопрос. Твой ответ может изменить абсолютно все.
— Что за вопрос?
— Почему автобус? Ведь из города можно выбраться самыми разными способами. Почему ты выбрала именно этот?
— Мама прислала в школу записку. Ей запрещено было со мной разговаривать, потому что я была у опекунов. В записке говорилось, чтобы я пришла вечером домой. И что мама с папой хотят начать все сначала.
— А при чем тут автобус?
— Это было в записке. Мама писала, что если их не будет дома, то я должна пойти на автобусную станцию, сесть в автобус сто двенадцатого маршрута и поехать в Нью-Йорк. Утром они меня встретят. В конверт были вложены деньги.
— Ты узнала почерк своей мамы?