Весь Дортмундер в одном томе

Уэстлейк Дональд Эдвин

Свет не зажегся. Машина не приехала.

— Теперь можем поехать домой и выспаться.

39

Последний раз в «Гриль и Баре» собирались тогда, когда все пытались выяснить, кто же украл Византийский Огонь[4] — бесценный рубин, принадлежавший Турции или США или еще кому-то другому. Его потеря повлекла за собой официальное порицание, жестокость полиции. Некоторые люди до сих пор отбывали наказание на севере штата из-за незначительной ошибки. Многие винили в этом Дортмундера, пока правда не вышла наружу. И Джон, который был миролюбивым человеком, простил всех.

Воспоминания накатили неприятной волной,

когда он снова очутился в этом здании с этими людьми. К счастью он чувствовал себя свежим и отдохнувшим после вчерашних каникул и сегодняшнего утра в горах. Он знал, что никто уже не подозревает его в краже рубина, что он должен быть выше своих инстинктивных страхов и преодолеть страх выступления перед публикой.

— Тини Балчер и Энди Келп вкратце рассказали вам, почему мы собрались здесь, верно? — и обвел взглядом знакомые лица, дабы получить общее согласие. Знакомые лица. Вон там сидел Уолли Уистлер, загорелый и готовый на все. Паренек вернулся после долгого пребывания в Бразилии, более длительного, чем он на самом деле планировал. Уолли Уистлер любил путешествовать с помощью… экстрадиции. Достаточно признаться местной полиции, что вы совершили преступление в стране, которую хотите посетить, после уже в этой стране отказаться от признания вины, продемонстрировать железное алиби — и вуаля, экстрадиции завершена. К сожалению, между Бразилией и Соединенными штатами не был подписан такой договор, но об этом Уолли узнал слишком поздно. Это расстроило его, но, в конце концов, он признал свое поражение и прибегнул к кражам в окрестностях Сан-Паулу, чтобы купить билет на самолет первого класса. Но хуже всего было не то, что он растранжирил деньги — жаловался он сейчас — а то, что не было сопровождающего полицейского эскорта, который развлекал его.

Здесь был Джим О’Хара, который только что вышел из тюрьмы, кожа серая и незагорелая. Дортмундеру показалось, что каждый раз, когда он встречается с Джимом О’Харой, парень либо идет в тюрьму либо выходит из нее. Последний раз он видел Джима несколько лет назад на крыше дома в центре города. Парень ошибся, выбрал пожарную лестницу и угодил прямо в объятия ожидащих копов. Ну, а Дортмундер нашел более умный способ выхода из ситуации.

Пришел на встречу и Фред Лартц, водитель, почти также хорош как Стэн Марч (только не говорите об этом Стэну). И, конечно, жена Фрэда Тельма, которая была за рулем все эти дни и возила мужа на встречи.

Вот и Гус Брок, грубый и решительный, с мрачным выражением лица, словно усы его весили килограммы. Гарри Мэтлок, Ральф Демровски — команда опытных и стойких воров. Они всегда перемещались на грузовике: вдруг по дороге встретиться что-то стоящее, но тяжелое. И Ральф Уинслоу, жизнерадостный взломщик замков с неизменным стаканом в руке, в котором весело звенели кубика льда. Это означало, что при необходимости он сможет вскрыть замок всего лишь одной рукой.

— Собрались мы здесь, — обратился ко всем присутствующим Дортмундер, — для выполнения двух различных задач. Ну, нет, трех, но за последнюю отвечает группа людей в Европе. По факту, они уже завершили начатое. Верно, Грийк?

Грийк усмехнулся и поднял вверх массивный левый кулак, который держал лист скользкой, блестящей и паршивого качества бумаги.

— Пришел факс, — объявил он. — Мы пруникли в собор Реки крови; забрали тут ларец; он летут пруму сейчас в самолете Кока-Колы.

Дортмундер нахмурился:

— Ты ведь сказал, что

будет Пепси-Кола.

— Ошубся, — ответил Грийк и махнул рукой с зажатым факсом.

В конце концов, ведь для Восточной Европы все эти американские логотипы выглядят на один манер.

Расклад таков: все крупные американские корпорации стремятся завоевать новые рынки сбыта, внедрить западную культуру на рынки Восточной Европы — Pizza Hut,Kleenex, Budweiser — и некоторые из них пользуются особым положением, особыми взаимоотношениями. (Не обязательно лелеющие друг друга как Гарри Хочмен и Градец Краловц, но все же.) Корпоративные самолеты без остановки движутся по всему земному шару, несут жизненно важных руководителей на жизненно важные встречи. И на борту всегда найдется комната для дипкурьера из «недавней» дружески настроенной — вот именно, прибыльной — страны. Какой-нибудь Локхид владелец безалкогольных напитков, летящий в США, после приземления в Нью-Йорке избежит всяких таможенных и иммиграционных унижений, а курьер, следовавший с ним, доставит среднего размера коробку для перевозки домашних животных с биркой:

МИТЦИ

Карликовый шпитц посла Зары Котор

Осторожно собака

Очень опасна

Но, как оказалось, слишком тихая.

— Хорошо, — продолжил Дортмундер. — Часть первая в надежных руках. Теперь о части номер два, о которой я расскажу вам. Мне жаль, но она довольно нелепа. Так вот, мы должны выкрасть кость. Для вас и для меня она не представляет никакой ценности, но для Грийка и его народа она важна, поэтому мы поможем им. В части третьей есть наш собственный «интерес», который заключается в редких и ценных произведениях искусства стоимостью более шести миллионов долларов. Грийк и его страна помогут нам в этом деле. Я прав, Грийк?

— Верно! — Грийк быстро поднял свой факс и показал его толпе.

Гарри Мэтлок озвучил вопрос, интересовавший его и его партнера Ральфа Демровски:

— Дортмундер? Ты сказал шесть миллионов, я правильно тебя понял?

— Около того.

— Сколько мы получим?

— У нас есть скупщик с огромными связями, — ответил ему Дортмундер. — Не обычный паренек. Он заключит сделку со страховой компанией.

Донесся голос Гуса Брока:

— Но… — и выжидающе смотрел на Джона.

— Он хочет половину.

Эта новость никому не пришлась по душе. Те, кто были в деле с самого начала — Тини Балчер, Энди Келп и Стэн Марч — осознавали ситуацию, и речь о том, нравится или нет, уже не шла. Однако семерых новых участников такой расклад не устраивал. Это было заметно по их похрюкиванию, языку тела и покачиванию головой. Ральф Уинслоу прочистил горло и, позвякивая кубиками льда в стакане, произнес:

— Он получит половину «большого пирога»? А он того стоит?

— Надеемся, — ответил Джон. — На сегодняшний день будем отталкиваться от того, что, скажем, он договорится на миллион.

— Пускай постарается получить больше, — высказался Ральф.

— Возможно, так и случиться, — согласился Дортмундер. — Но давайте предположим худшее. Самое малое, что он выторгует это миллион. Скупщик заберет себе половину, нам останется тоже половина, которую поделим на одиннадцать частей, это…

— Сорок пять тысяч, — посчитал Ральф Демровски, — четыреста пятьдесят четыре бакса. Приблизительно.

— Что же, это неплохо, — заметил Дортмундер, — и всего-то за одни выходные.

— Должно быть больше, — возразил Ральф Уинслоу.