Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
— Все верно, — согласился Маллиган.
— Что это? — спросил подошедший Фентон.
— Пицца, — ответил Дреснер, пока Маллиган разговаривал с курьером.
— Пицца для посла? — интересовался Маллиган.
— Нет нет нет нет нет, — не соглашался паренек из доставки. — Пицца от посла для вас, ребята. Добро пожаловать — как он там сказал? — на борт. Это ваша первая ночь, верно?
Запах пиццы просочился через сетчатый забор. Еда пахла великолепно. Дреснер воскликнул:
— Вот это настоящий босс.
— Дела идут на лад, — обрадовался Фентон и приказал Маллигану открыть
— Хорошо, — согласился Маллиган и начал открывать ворота, а Дреснер и Фентон внимательно всматривались в ночь, готовые сразиться с любым соперником, что мог внезапно выскочить из темноты.
Паренек шагнул внутрь. Улыбка не сходила с его лица. Поставив две коробки на одно из раскладных кресел, он дружелюбно посмотрел на них и сказал:
— Приятного аппетита.
— Так оно и будет, — заверил его Маллиган, стоя у открытых ворот.
Но паренек из доставки не сдвинулся с места и продолжал стоять, сверкая глазками и выжидающе улыбаясь. Маллиган напрягся, думая, что это ловушка! Но Фентон догадался, что к чему и полез в карман. Оттуда он вынул потрепанный тощий бумажник, отсчитал пару баксов и отдал парнише со словами:
— Спасибо, парень.
— Не за что, — ответил курьер и, продолжая улыбаться, вышел через ворота.
Пока Маллиган запирал на замок вход, паренек запрыгнул в свой грузовик и уехал. Фентон и Дреснер проверили коробки.
— Одинаковые, — сказал Дреснер. — С колбасой и сыром.
— Колбаска и сыр — это весьма неплохо, — поддержал Маллиган.
Фентон подхватил одну из коробок:
— Забираю вот эту, а вы, ребята, начинайте эту. Только не слопайте ее целиком. И поделитесь между собой.
— Между кем и кем? — спросил Маллиган и хохотнул, потому что он и без помощи Дреснера мог прекрасно справиться с пиццей.
Мелочь, но с нее куда приятнее начинать рабочую смену. Маллиган поместил пиццу между собой и Дреснером. Каждый из них вытащил по куску и начал жевать. Превосходно. И никаких причин для подозрений.
42
Уже четвертый раз Градец видел Нану: мюзикл, который до сих пор ему был непонятен, но он уже с этим даже свыкся. Бродвей распродавал британский импорт разными способами, и его никогда не волновало, существовала ли бродвейская публика и что она думала? Освещение с зеленоватым оттенком, дым и зеркала, погружение в дешевый парижский бар, все поют, все танцуют, все санкюлоты кружатся, кульминационный момент колоратуры, яркое отчаянье занавеса, громко и захватывающе, и дорого, каждый пени отчетливо выделялся на сцене, в водовороте декораций и сумасшедших эффектов — вот, собственно, и все. Зрители аплодируют актерам. Зал гудит как улей. Казалось, все верят, что действительно хорошо провели время.
Что касается Градеца, то ему понравился четвертый санкюлот слева. Кристалл Керрин, так она представилась ему. Какие же у нее стройные и сильные ноги! Подумать только, всего через несколько часов эти ноги сомкнутся вокруг него. Пока мрачная история Наны, гротесково декорированная, шла на сцене, Градец Краловц сидел на забронированном Кристалл месте — четвертый ряд, немного слева от центра — и наблюдал за ее ногами.
А потом все закончилось.
Около часа ночи такси отвезло их к посольству. Все было тихо. Новая смена охранников, черпающая вдохновение в одежде наподобие полицейской, заступила на дежурство. Пара на воротах, эдакие Лорел и Харди, один толстый, другой тонкий, но оказалось, что они не тяготеют к юмору. «Харди» потребовалась масса времени, чтобы сравнить лицо Градеца с лицом человека на планшете. Но Градец не возражал, ведь меры общей безопасности занимают больше времени, но оно того стоит, в долгосрочной перспективе. Да, в самом деле.
Когда, наконец, Харди почувствовал, он сможет ужиться с мыслью, что мужчина перед ним и мужчина на фото — одно и то же лицо, Лорел по его указанию отпер ворота. Харди с угодливой улыбкой на лице махнул рукой в сторону какого-то мусора на земле и произнес:
— Извините, что занял ваше время, сэр.
Но мысли Градеца были заняты нижними частями Кристалл.
— Отлично, — ответил он и, взяв под локоток даму этого вечера, повел ее на корабль.
По дороге они столкнулись с сержантом смены, тощим малым пареньком, который подошел к ним:
— Добрый… — затем рукой подавил гигантский зевок и со слезящимися глазами попробовал еще раз. — Добрый вечер, посол. Я Фентон. Обстановка спокойная.
— Хорошо, — ответил Градец. — Продолжайте.
— Ребята благодарят за вашу заботу, сэр, — Фентон пошел следом за Градецом, отдавая при этом полуофициальный салют.
— Да, да, — сказал Градец, не слушая и продолжая двигаться.
Эти серебристые ноги в мягкой темноте быстро двигались рядом с ним в направлении корабля.
Как только Градец и Кристалл приблизились к кораблю, двое охранников прямо у входа подскочили со своих раскладных кресел. Оба улыбнулись и кивнули в знак приветствия. Один из них внезапно прикрыл рот рукой, зевок успешно ликвидирован. Градецу тоже захотелось зевнуть, но он остановил себя. Он не может себе этого позволить. Прежде чем уснуть, необходимо много чего сделать, много, ох, много.
На часах было начало третьего, когда Градец выключил свет и утонул обессиленный в объятиях дорогой Кристалл. Не было еще трех, когда грубые руки включили свет и толкнули плечо и голову Градеца. Грубый голос произнес:
— Проснись и пой.
Градец широко открыл глаза. Рядом с ним сидела Кристалл с открытым ртом, из которого вот-вот должен был раздаться крик, но еще одна сильная рука легла на ее губы, и крик вернулся обратно в тело девушки. В руке виднелся белый платок. Запах хлороформа наполнил комнату, и глаза Кристалл стали стеклянными.