Весь Клайв Баркер в одном томе. Компиляция

Баркер Клайв

Фрайзель, судя по нерешительному взгляду, колебалась.

— Иди, иди, — подбодрила ее Тэмми. — Ты поднимайся наверх, а я поищу внизу.

— Хорошо, — согласилась та. — Только не уходи слишком далеко. Надо, чтобы мы в любой момент могли друг до друга докричаться.

— Я буду поблизости, — пообещала Тэмми. — И если ничего не найду, поднимусь к тебе.

Максин двинулась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.

— У меня нет ни малейшего желания оставаться в этом проклятом каньоне после наступления темноты, — проговорила

она на ходу.

— У меня тоже, — подхватила Тэмми и поспешила вниз. Максин проводила ее глазами и, когда спутница скрылась из виду, перевела взгляд на дверь хозяйской опочивальни. Половицы лестничной площадки пронзительно скрипели под ногами — несомненно, призраки учинили наверху такой же погром, как и внизу. Неизвестно, насколько серьезны оказались повреждения, которые получил дом. Вполне возможно, что вскоре он вообще должен был рухнуть. Это еще одна причина, заставлявшая их с Тэмми спешить. Максин читала По и знала, какой удел ожидает прибежища духов и привидений, подобные этому дому. Все они в финале превращались в груду обломков. Не выдержав груза совершенных здесь злодеяний, приюты не нашедших успокоения мертвецов падали, словно карточные домики, погребая под своими обломками всех, кто не успел вовремя унести ноги.

— Тэмми!

— Я слышу тебя, Максин!

— Здесь, наверху, все ужасно скрипит. А как внизу?

— Скрипа и треска тоже хватает.

— По-моему, нам надо поторопиться.

— Мы же договорились. Пятнадцать минут — и уходим.

— Уверяю тебя, этот срок стоит сократить.

Подойдя к двери в спальню, Максин тихонько постучала. Затем окликнула Тодда по имени. Ответа не последовало, и тогда она потянула за ручку. Дверь оказалась незапертой. Максин рывком распахнула ее. В воздухе поднялись клубы пыли, и под дверью что-то треснуло и зашуршало. Нагнувшись, Максин обнаружила на полу за порогом несколько камней и крупных комьев земли, поросших травой. Судя по всему, кто-то набрал в саду целый мешок земли и рассыпал ее по полу.

— Тодд! — вновь позвала Максин.

На этот раз в ответ раздалось какое-то невнятное бормотание. Женщина отважно вошла в комнату.

Шторы были плотно задернуты, и сквозь узкие щели проникали лишь слабые проблески солнечного света Спертый воздух свидетельствовал о том, что никто уже давно не открывал ни окна, ни дверь; однако к запаху затхлости примешивался запах свежей грязи. Оглядевшись в полумраке, Максин различила на кровати темный силуэт. Кто-то сидел там, подняв колени под одеялом. В следующее мгновение она узнала Тодда. Да, это был он, голый до пояса.

— Привет, Максин, — произнес он. В голосе его не слышалось ни радости, ни досады.

— Привет, Тодд.

— Вижу, тебя вновь потянуло сюда?

— Я приехала с Тэмми, — торопливо сообщила Максин, словно пытаясь свалить вину на другого.

— Да, я слышал ее голос. Я ее ждал. Хотя и не был уверен, что она вернется. А вот тебя я не ждал совсем. Думал, теперь, когда я мертв, между нами все кончено. Думал, ты обо мне и не вспомнишь.

Знаешь, как говорится, с глаз долой…

— Все не так просто.

— Неужели? А по-моему, это очень справедливая пословица.

— А ты… ты вспоминал обо мне?

— И о тебе. И о Тэмми. И о том, что со мной было. Да, все это время я только и делал, что прокручивал в памяти всю свою жизнь. Здесь, знаешь ли, не так много других занятий.

— Но что тебя тут удерживает?

Тодд пошевелился, и несколько комьев земли скатились с кровати на пол. Максин увидела, что нижнюю часть его тела укрывает вовсе не одеяло, а куча влажной земли. Стоило Пикетту двинуться, и куча эта начала разваливаться. Он протянул руку и принялся сгребать землю, не давая ей просыпаться через край кровати.

Максин с удивлением заметила, что тело Тодда находится в прекрасной форме. Давно он уже не выглядел так хорошо. Живот казался подтянутым, мускулистым и плоским, грудные мышцы, в меру накачанные, рельефно выступали под кожей. Шрамы зажили, и лицо его вновь обрело прежнюю красоту. Следы, нанесенные временем, разными излишествами и скальпелем доктора Берроуза, исчезли без следа.

— Ты прекрасно выглядишь, — заметила Максин.

— Только чувствую себя далеко не лучшим образом, — откликнулся он.

— Правда?

— Правда. Ты ведь знаешь меня как облупленного, Максин. Я ненавижу быть самим собой. Это сводит меня с ума.

Тодд отвел взгляд от бывшего менеджера и вновь принялся поправлять кучу земли у себя на коленях. Максин увидела, что из влажных комьев торчит его возбужденный член.

— Когда я проснулся, он уже стоял, — сообщил Том, поймав ее взгляд, и слегка потеребил член рукой. — И с тех пор он не желает опускаться.

Судя по голосу, он ничуть не гордился этим фактом, но и не был им огорчен; упорно стоявший пенис лишь забавлял его — точно так же как и куча земли, что скрывала нижнюю часть его тела.

— Слушай, а зачем ты устроил на кровати газон?

— Просто для развлечения. Сам не знаю для чего.

— Нет, знаешь, — непререкаемым тоном возразила Максин.

— Ты права, знаю. Я ведь мертв, не так ли?

— Да.

— И я это понимаю, — кивнул Том с угрюмым видом человека, только что получившего подтверждение плохой новости. — Прекрасно понимаю. Стоило мне взглянуть в зеркало и увидеть, что все мои шрамы исчезли, я понял: теперь я стал таким же, как и вся эта дохлая братия в каньоне. И я отправился их искать.

— Зачем?

— Мне надо было с кем-нибудь поговорить. С кем-нибудь из товарищей по несчастью. Узнать, как вести себя в подобных обстоятельствах. Когда ты мертв — и в то же время пребываешь на земле и имеешь тело. Так сказать, плоть. Я думал, может, существуют какие-то правила на этот счет. Но все мертвецы — такие как я — исчезли.

Том оставил в покое свой член и уставился на сверкающую полоску света, что проникала сквозь плотные занавеси.

— Остались лишь те, другие…

— Отродья?