Весь мир – театр. А люди?..
Шрифт:
— Гм-м, скажем так: я испросил особое разрешение. Мне его дали, как раз в обмен на службу.
— То есть, если бы я зарегистрировала свой Дар и поступила на королевскую службу, мне тоже разрешили законно играть на сцене?
— Скорее всего, да.
— О, Господи, — взвыла я. — Тогда зачем я все это скрывала? Почему папенька не хотел, чтобы о Даре кто-то узнал?
— Диана, королевская служба — не сахар. Ты не принадлежишь себе. Скорее всего, отец хотел, чтобы у тебя была спокойная размеренная жизнь, подходящая для женщины.
— Да зачем
— А ты относишься к этому именно так?
— Так, не так. Какая теперь разница? Источника почти нет, Дар вот— вот отнимут. Кому я теперь такая нужна? Если бы у меня не было Дара, ты бы даже со мной не общался.
— Это ты сама так решила?
Я дернула носом:
— Только не надо говорить мне, господин Финк, что у вас ко мне любовь до гроба и что вы будете любить меня любую.
— Откуда такой пессимизм? Вы не видели счастливых пар?
— Не знаю, я особо никуда не хожу и ни с кем не знакома. Папенька оберегал меня от лишнего внимания. Тетка самый близкий мне человек…. Была. — Я помрачнела. — А тетушка говорила, что все мужчины — мерзавцы, да и Аманда с Беллин мне много чего рассказали.
— Нет, Диана, это не так. Люди все разные. Вы жили затворницей. Вы молоды и видели мало. Поверьте мне — мир большой. В нем есть, конечно, и плохое, но много чего хорошего. У вас еще все впереди.
— Самое хорошее для меня — это театр. Здесь все честнее, знаешь, чего ждать, и все роли расписаны. Подлец — это подлец, а ангел-это ангел.
— Мне очень хочется доказать тебе обратное, — Финк подошел и заключил меня в объятия.
— Не надо. Сами-то не образец для подражания. Надо же— разрываться между пятью женщинами. Как вы еще не треснули? Вам не жалко бедняжек? Ведь каждая рассчитывает на вас.
И опять я услышала этот хохот.
— Что? Что вы смеетесь?
— Хорошо, будь, по-вашему. Я не говорил о женщинах, я сказал: «пять моих пассий». А это другое — это служба королю, наука, фехтование, скачки и театр.
Я открыла рот.
— А женщины?
— Были, конечно, и женщины, как без этого? Но, смею вас уверить, что распыляться я не привык. Сейчас мне хватает и вас с головой.
Я чинно оправила платье и самым ангельским тоном сказала:
— Родстер, проводите меня к столу. Ужин стынет.
***
Ну что за невозможный человек? Я применила к господину Финку все уловки, опробованные на папеньке и Хельмуте. Он ловко переводил все наши разговоры на другую тему. Когда же я попробовала изобразить истерику, господин актер быстренько оделся и ушел в ночь, сообщив в перерывах моих всхлипываний, что его ждут важные государственные дела. Ну что ты будешь делать? Я не знала плакать мне или смеяться. Ловко!
А на следующее утро он заявился как ни в чем не бывало, сказав, что у него есть важные сведения по моему делу. Вы бы стали продолжать экзекуцию? Я не стала.
— Деми будет вашим гарантом. Он не выходит из своего дома, это знают все его знакомые, поэтому
— Но Вернер не согласится.
— Согласится. Нужно сделать так, чтобы согласился. Для этого мы дадим ему время, чтобы он смог перекупить Деми. Он приедет к нему в особняк, полностью уверенный, что старый лис на его стороне.
Вот тут я разволновалась.
— Как это перекупить Деми? Вдруг этот пройдоха действительно перейдет на сторону графа? И мои векселя не помогут. При последней встрече Деми открыто сказал мне, что векселя ему не страшны. Он — азартный человек. Он просто играет. Где гарантия, что условия Вернера не будут ему ближе, чем мои?
— Не беспокойтесь. Я нашел пару — тройку компрометирующих фактов, от которых ему не отвертеться.
— Где это вы нашли? — я подозрительно уставилась на собеседника.
Родстер картинно вздохнул:
— Ну, я же на королевской службе. Это-то мы с вами уже выяснили.
— Род, а как вы служите? Расскажите. Вдруг, я тоже надумаю.
Финк сделал страшные глаза:
— Диана, если я вам что-то расскажу, я вынужден буду вас убить. У нас с этим строго.
— О-о-о, — только и удалось выдохнуть мне.
— Не отвлекайтесь. У нас очень важная операция. И если вы покажете себя достойно, тогда и поговорим.
— Вы все не можете выйти из образа главнокомандующего? Очень мне нужны всякие секреты и тайны! Мне театра хватит. Вот верну Источник и буду играть, играть, играть.
— Вот и поиграйте. Сегодня езжайте к тетке. (Счастливые влюбленные уже живут вместе). Покажите себя дурочкой, хвастайтесь векселями, побольше легкомыслия. Подведите Вернера к нужной для нас мысли: съездить к Деми и перекупить его. Обряд должен состояться только в доме Деми и нигде больше. Деми сделает все так, как надо, за него не переживайте.
— Да поняла я, поняла.
— Ну, вот и славно.
Финк притянул меня к себе, звонко чмокнул в лоб, развернул и смачно шлепнул по попе. Я взвизгнула и пошла одеваться.
***
У тетушки меня ждали. Все в той же малой гостиной, я застала все ту же умилительную сцену: Вернер в моем любимом кресле, тетка — в кресле напротив него с бокалом коньяка.
Чувствовала я себя уже хорошо. По роли мне нужно было быть как можно радостней, что я и продемонстрировала.
В это раз я от чая не отказалась (им сейчас не выгодно от меня избавляться). Как только церемонии были соблюдены, я радостно защебетала:
— Вы не представляете, я договорилась с Деми. Не думайте, что я такая уж простушка, тетенька, — я гордо задрала нос. — Я помню все ваши уроки, что верить никому нельзя. За услугу по моей страховке, я обещала Деми отдать его векселя, но не наперед, как он хотел, нашел дуру, а только после обряда. Дороговато, конечно, мне все это встанет, но ради театра я готова рискнуть.