Вещие сны
Шрифт:
– Рад познакомиться. Вы знаете что-нибудь об ожогах?
– Да, конечно.
– Это моя маленькая девочка. Жена грела воду на улице, собиралась стирать белье. Она вошла в дом посмотреть крошку, а Бекки, видимо, подошла слишком близко, – мужчина взглянул на руки Джейка. – Я не знаю, почему. Она говорила ей сотни раз. Я слышал ее визг, но не мог быстро добежать туда, – он с трудом глотнул. – Ей очень плохо. Надо что-то, чтобы остановить боль.
– Джейк, запрягай лошадей, – сказала Рэчел, поворачиваясь. – Я буду готова через
Дом Дженнингсов располагался в миле от дороги на Индепенденс. За несколько сот ярдов от дома их встретил маленький сын Клайтона, несший младенца.
– Что ты здесь делаешь? – спросил отец.
– Я не могу больше слышать, как кричит Бекки.
– Малышка Прис трясется вся. Здесь на улице ей очень холодно. Залезай в фургон.
– Я не могу, па, – заскулил он. – Возьми с собой Присей.
– Подожди, – прервала Рэчел. – Пусть останется здесь вместе с младенцем на несколько минут, – она повернулась к мальчику и посмотрела на него. – Через некоторое время возвращайся домой, твоя сестра будет спать. Я обещаю.
Рэчел вбежала в дом, затем в боковую комнату Дженнингсов. Ребенок, чьи крики превратились в жалобное хныканье, лежал на кровати, слегка прикрытый простыней.
Миссис Дженнингс сидела позади девочки, поглаживая ее голову, и тянула колыбельную песню.
Женщина взглянула, в ее серых глазах была полная безнадежность.
– Почему ты так скоро?
– У Джейка Стоуна был лаудан, и его жена приехала помочь. Эмили, это… извините, забыл ваше имя.
– Пожалуйста, миссис Дженнингс, отойдите в сторону. Я дам вашей малышке снотворное, – Рэчел достала из сумки бутылку с эфиром и тряпку.
Миссис Дженнингс схватила Рэчел за руку, впиваясь ногтями в ее кожу, и посмотрела в глаза:
– Вы доктор?
– Мой отец был доктором и учил меня, – убирая руку женщины, она повернулась к стонущему ребенку. – Пожалуйста, дайте пройти, и я остановлю боль.
Как только эфир подействовал, Рэчел осмотрела девочку и поняла, что ничего сделать, чтобы спасти ее, нельзя.
– Мне очень жаль, – она вновь накрыла тело девочки простыней и посмотрела в ввалившиеся глаза родителей. – Но я могу избавить ее от страданий. Когда перестанет действовать эфир, я дам ей очень большую дозу лаудана.
Во время долгого бодрствования, которое Рэчел провела с Эмили Дженнингс, они не разговаривали… Она просто села на стул, который принесла Рэчел и долго сидела, раскачиваясь из стороны в сторону. Рэчел пыталась помочь ей, найти нужные слова, которые облегчили бы горе матери, но всякая фраза, приходившая в голову, была просто бесполезной. В конце концов, она отбросила все попытки, присела перед ней на колени и взяла ее руки. Эмили сжала ее руки своими и Рэчел знала, что этот простой жест был нужен горюющей матери больше, чем любые слова.
Когда весь дом уже давно спал, Бекки умерла. Рэчел отправила Эмили за мистером Дженнингсом и, дав им уединиться, провела остаток ночи, время
На следующее утро Рэчел проснулась от стука поленьев, засовываемых в очаг, потом услышала неразборчивую болтовню малышки Присей. Она повернулась и увидела, что Дэнни держит девочку одной рукой, а другой зажигает огонь в камине.
– Ну-ка, давай я ее возьму, – Рэчел подхватила Присей.
Темные волосы малышки обрамляли ее совершенно круглую головку.
– Иди ко мне.
«Как маленький ангел, – думала она. – Как херувим». Рэчел улыбнулась, когда вспомнила, как настойчиво Джейк отказывался признаться, что его средним именем было Херувим, пока мистер Дорсет не отказался его женить. «И с тех пор, – криво усмехнулась она, – ее муж еще не получил своего. Интересно, что он думает, проводя четвертую ночь без нее, без невесты».
Тучный малыш крепко прижался к ней.
– Как моя сестренка? – спросил он тихо. – Она поправится?
У Рэчел застрял ком в горле. Она посмотрела в его серые глаза, такие же как у мамы, и поняла, что придется ему сказать.
– Бекки ушла на небеса и будет жить с Иисусом. А он так любит маленьких детей, он будет хорошо о ней заботиться.
– Она умерла?
– Да. И теперь ей не больно, потому что на небесах никому не больно. У нее будет много друзей там, и она будет весело проводить время. Она там будет счастлива.
– Ты считаешь, мы больше не встретимся?
– О нет. Наверняка встретитесь. Она знает, наступит день, и она снова вас всех увидит.
– Она вернется?
Рэчел почувствовала себя неуверенной, не знала, что говорить.
Она поднялась и погладила его волосы, такие же темные как у отца.
– Нет. Но однажды, когда ты проживешь целую жизнь и тебе будет много лет, ты пойдешь к ней.
– Но пройдет так много времени… Ты думаешь, она все еще будет меня помнить?
– Конечно, будет. Ты ее единственный братик. Это для нее особенно важно. Ну, а теперь пойдем посмотрим, может курочки снесли несколько яиц?
Пока Рэчел готовила завтрак, Присей настаивала на том, чтобы покататься на ней. Она к ней уже привыкла. Дитя цеплялось к ней и когда она звала Дженнингсов завтракать. Присей визжала, просилась к маме и извивалась, пытаясь соскочить с рук. Рэчел поставила ее на пол, и она бросилась к маме, начав карабкаться ей на колени.
Эмили столкнула ее.
– Я не могу! – крикнула она. – Убери ее. Я не могу, – она оттолкнула малышку и отвернулась к стене.
Клайтон подхватил Присей и вывел Рэчел из комнаты.
– Извините. Эми так близко приняла это к сердцу. Она не разговаривает. Она не ложится спать. Она сидит и сидит там. Вы не останетесь с детьми, пока я не привезу Пенни Симпкинс? Она знает, что делать.
– Конечно. Я пробуду, сколько понадобится. Но я буду вам признательна, если вы заедете и скажете моему мужу.