Веселинка. Как стать феей

Мусникова Наталья Алексеевна

Сожжения заживо Лучезар избежал стремительным прыжком в сторону, но дракон снова и снова выдыхал пламя, не давая приблизиться к себе на расстояние удара. Эй, так же нечестно, кто-нибудь, остановите этот кошмар! Я хотела вскочить, но меня пригвоздила к месту тяжёлая рука Алексея Романовича.

– Тише, девочка, Лучезар справится.

Ага, конечно. С одним коротким мечиком против разъярённого дракона! Ясное дело, справится, в первый раз, что ли?!

Я уже хотела было высказать своё честное, пусть и не очень вежливое мнение об этих дурацких поединках, Героях, которые головой совсем не думают и прочих мужских глупостях, как вдруг Лучезар споткнулся и рухнул на песок, заставив меня отчаянно закричать и закрыть лицо руками. Как оказалось,

я поступила правильно, спасла себя от ослепительной вспышки света. Когда я развела пальчики и, не спеша отнимать руки от лица, осторожно посмотрела на поляну, там сражались уже два дракона. Один уже знакомый мне снежно-белый и второй, солнечно-золотистый. Не поняла, это что такое происходит? Я резко повернулась к Дуняше, но по её ошарашенному виду поняла, что о таких способностях братика моя подружка не знала. Ладно, тогда обратимся к первоисточнику, так сказать. Я повернулась к Алексею Романовичу, а чтобы у него не возникло желания меня не заметить, сразу выстрелила вопросом:

– Лучезар умеет превращаться в дракона?

Алексей Романович усмехнулся, взъерошил волосы и тихо ответил:

– Как оказалось, умеет.

Ясно. О скрытых талантах моего избранника даже его родные не знали. Я оглянулась по сторонам, старательно избегая смотреть на поле, где сплетались в яростном бою два дракона (у меня от этого зрелища кровь стыла в жилах и волосы на голове шевелились в попытке встать дыбом, а то и убежать подобру-поздорову). Странно, среди собравшихся немногочисленных зрителей я не увидела Алёны Васильевны. Не могла же мать не прийти на поединок сына! Или она о нём просто не знает?

– Алексей Романович, - негромко окликнула я, а когда мужчина вопросительно приподнял бровь не отводя взгляда от битвы на поле, торопливо прошептала, - а почему Алёна Васильевна не пришла? Она здорова?

– У неё полевые работы со студентами, - смущённо мотнув головой, прошептал Алексей Романович. – Мы с Лучезаром решили ей не говорить. Вы тоже помалкивайте, девоньки, ладно?

Хм, сильно подозреваю, такую масштабную новость матушка узнает, едва вернётся в Университет. Всё равно кто-нибудь да проболтается, а то и нарочно скажет. Дурные вести не сидят на месте.

Я вздохнула и украдкой покосилась на поле. Солнечный дракон скрутил снежно-белого, закусил его за шею и теперь старался окончательно повалить на землю, но противник отчаянно сопротивлялся, выпуская огонь и пытаясь зацепить врага кривыми когтями. Мамочка милая, да когда это уже кончится?!

Один удар когтистой лапой достиг цели: солнечный дракон рыкнул, взмахнул крылом, сбрасывая с него крупную кровавую каплю. Да неужели все так и будут смотреть, как они убивают друг друга?! Матушка-природа, хоть ты мне помоги! У меня отчаянно запекло глаза, ладони зажгло так, словно кожи на них совсем не осталось, я пронзительно закричала, и тут… мир окончательно и бесповоротно сошёл с ума. На разъярённых драконов с громкими кликами, клёкотом, щебетом и карканьем обрушились с неба птицы, из песка полезли сухие корни, да и сам песок без всякого ветра взмыл вверх, ослепляя противников, заставляя их раздражённо морщиться и отступать. И добро бы, если бы птицы, корни и песок обрушились только на поединщиков, нет, они нападали на всех, включая меня. Ожившие деревянные кресла спеленали нас с Дуняшей так, что стало тяжело дышать, я видела, что Боян отчаянно пытается вырваться из деревянного капкана, но у него ничего не выходит. Вот ведь, призвала матушку-природу на свою голову, как бы её теперь обратно отозвать?

– Именем Света! – оглушительно прорычал солнечный дракон, полыхнула ослепительная вспышка, выжигающая глаза даже через моментально сомкнутые веки, а потом воцарилась тишина, показавшаяся особенно желанной, после творившегося ранее бедлама.

И в этой тишине раздался усталый хриплый голос Артура:

– Ты победил, Лучезар. Веселинка твоя.

– А это пусть Веснушка сама решает, - ответил Лучезар, устало поводя плечами, словно конь, освобождённый от хомута.

А

чего тут решать, лично для меня уже давно всё ясно! Я с такой прытью рванула вниз к своему Герою, что не заметила последней ступеньки и в прямом смысле слова влетела в объятия Лучезара. Надо отдать должное, мой Герой хоть и пошатнулся, а всё же устоял. Обнял меня крепко-крепко, так что даже дух захватило, зарылся пальцами в волосы, окончательно превращая остатки причёски в классическое воронье гнездо, и жарко прошептал:

– Никому тебя не отдам, слышишь? Ты моя перед богами и людьми!

Твоя, любый мою, душой и телом твоя, никто и не спорит. Я звучно шмыгнула носом, собираясь что-то сказать, но тут заметила глубокий порез на груди Лучезара, ахнула и… разрыдалась. Со слезами уходил страх, напряжение, отчаяние. Лучезар, умница редкая, понял всё прекрасно, слёз девичьих горючих не испугался, только вздохнул коротко, вскинул меня на руки и стал баюкать как маленькую. Вот честное слово, я бы так всю жизнь провела, да кто даст? Известно давно, чужое счастье, хуже занозы в пятке, редко кому жить спокойно даёт. Над моим ухом, в клочья разрывая розовые грёзы, проскрежетал голос Кощея Кощеевича:

– Ректор вызывает вас к себе. Срочно!

Я встрепенулась, норовя спуститься, но Лучезар только крепче прижал меня к груди, не собираясь отпускать.

– Пусти, - прошипела я, - неудобно.

– Неудобно, Веснушка, когда соседские дети на тебя похожи, - белозубо усмехнулся Лучезар.

Так, а вот с этого места поподробнее.

– А что, такого неудобства опыт уже имеется?

Лучезар остановился, что-то мысленно прикидывая, а потом покачал головой:

– Пока нет.

– Молодёжь, - проскрежетал Кощей Кощеевич, которого совсем не обрадовало столь легкомысленное отношение на вызов к самому ректору, - в гроб меня вгоните!

– Так Вы же Бессмертный, - удивилась я.

– С вами никакого бессмертия не хватит, - раздражённо проскрипел Злодей, выхватил из кармана какую-то чёрную штуковину, бросил её на землю, после чего мы под эту самую землю и провалились.

Вынырнули мы в кабинете ректора, прямо из светлого ковра, на котором причудливая фантазия художника изобразила нечто, в равной степени похожее на букет, бабочек и городскую ярмарку. Кощей Кощеевич отвесил ректору вежливый поклон и удалился, а нам милостиво указали на кресло. Лучезар охотно опустился на мягкое сиденье, пресекая мою очередную попытку слезть.

– Пусти, - в очередной раз прошипела я.

– Неа, - мотнул головой Лучезар, - мне так больше нравится.

Я сдула упавшую на лицо прядь, начиная мысленно прикидывать, чем бы таким тяжёлым осчастливить своего Героя. Может, вот этой безделушкой со столика? А что, на вид она довольно массивная, да и стоит недалеко…

– Кхм, - прервал мои кровожадные размышления ректор. – Во-первых, поздравляю с победой в поединке. Это честь одолеть равного себе по силе и завоевать Даму Сердца.

– Благодарю, - вежливо поклонился Лучезар.

Я, то есть Дама Сердца, пока благоразумно молчала, прикидываясь элементом интерьера, точнее, гардероба своего избранника.

– Во-первых, поздравляю, - задумчиво повторил Боян. – А во-вторых, у меня есть для Вас очень важное и ответственное задание.

Ну кто бы сомневался! Эх, властители-правители, любите вы одной рукой гладить, а другой запрягать!

Глава 16. Невидимый враг

В кабинете ректора царила тишина. Боян не спешил озвучивать «очень важное и ответственное» задание, а мы с Лучезаром с расспросами не лезли. Во-первых, не до того, а во-вторых, не вежливо прерывать начальство. У нас в селе мудрейшие страх как не любили, когда к ним с вопросами лезли. Могли и посохом по спине протянуть, а посох у каждого из цельного ствола берёзки либо осинки. Вспомнив об этих искусно изукрашенных посохах, я невольно передёрнула плечами, что не осталось незамеченным Лучезаром (ещё бы, я ведь по-прежнему сидела у него на коленях!).