Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
– Опыт удался! – горько сказал я. – Чтоб его!..
– Теперь, по крайней мере, понятно, что обыкновенным людям здесь делать нечего, - убито сказала Нина. – Даже нашим, из группы.
– Ну, там всё неизвестно, не исключено, что телеки их тоже готовят.
– А, может быть, и не готовят, сами хотят сюда переселиться.
– Да, - согласился я. – Сегодня отправлю отчёт. Скажу, чтобы следующий экипаж комплектовали из Ночного Народа.
– Про меня тоже расскажешь? – дрогнувшим голосом спросила Ниночка.
–
– Может, в этом виде, ничего не случится? Будешь меня поить своей кровью… - Нина снова покраснела. – Я понимаю, что сделала глупость, и теперь наглею…
– Я не могу рисковать тобой, - с трудом сдерживаясь, чтобы не дрожал голос, сказал я. – Тебя придётся вывезти на орбиту и положить в анабиозную камеру…
– Нет! – подскочила Ниночка. Посмотрела нам всем в глаза и разрыдалась. С трудом получилось успокоить расстроенную девочку.
– Я справлюсь! – шептала она, обнимая меня.
– Я верю тебе! – отвечал я, глазами показывая Зяме, чтобы готовил платформу к полёту.
Пока ребята проводили предстартовую подготовку, Нина успокоилась, всё ещё надеясь, что я не расстанусь с нею.
А Зяма с Алёной что-то задерживались. Нина, извинившись, пошла привести себя в порядок, и тут, немного попозже, вошли ребята, с обескураженными лицами:
– Командир, платформа не набирает достаточной мощности…
У меня мороз прошёл по спине, почему-то сразу поверил, в привидения и их козни.
– Тени прошлого не могут повлиять на нас, - развеял наши подозрения Зяма, - скорее всего, аккумуляторы не зарядились на полную мощность.
– Или где-то утечка, - добавила Алёна, вопросительно глядя на меня.
Я задумался. На самом деле, наша энергосистема была закольцована, не исключено, что мы слишком расточительно пользовались электроэнергией, и, вместо того, чтобы зарядить накопители, посадили их.
– Делать нечего, - решил я, - будем теперь ходить в этой форме, подпитывать друг друга.
Ребята переглянулись, с улыбкой. Вероятно, они уже подпитались, тестируя платформу.
Когда вернулась Нина, мы уже решили больше ничего не предпринимать и работать дальше, по намеченному плану.
– Ты только не загрызи меня до смерти, ночью, - попросил я Ниночку. – Или нам лучше спать отдельно?
– Я боюсь одна, - потупилась моя подружка. – Я не буду ночью пить у тебя кровь.
– Жёны всегда пьют кровь у своих мужей, - неловко пошутил я, и все невесело рассмеялись.
– Я не буду, - краснея и улыбаясь, пообещала Нина. Пришлось поверить.
– А вообще, за ними, за призраками, интересно наблюдать, - сказал Зяма. – Как будто документальное кино смотришь.
– Ничего там интересного нет, - буркнула Нина. – Если бы у тебя высасывали мозги через трубочку, не говорил бы так.
– Это ты так формировала здесь Сферу Разума, - засмеялась Алёна. Нину передёрнуло, и она
– Можно, мы побегаем? – начали подкатывать ко мне ребята. – Мы не будем в каналы забегать, по карьеру…
– Идите сюда, - позвала нас Нина. Мы подошли. Нина дала каждому по стеклянной кюветке:
– Дыхните на культуру, - мы подышали, Нина забрала у нас кюветки, проверила результат под микроскопом.
– От Саши сразу всё погибает, от вас треть выживает. Я даже не знаю, что лучше.
– А у тебя? – спросил я.
– Две трети выживает.
Я задумался, ребята вопросительно смотрели на Нину.
– Это значит, вы можете заразиться, но Саша вас вылечит.
– А для тебя это может быть опасно? – понял я. Нина кивнула, виновато глядя на меня.
– Нам надо поставить палатку, где-нибудь в канале, - предложил Зяма. – Если заразимся, Нина возьмёт нашу кровь на анализ, сделает сыворотку.
– Пока не будем так рисковать, - решил я. – Лучше пусть Нина сделает прививки из моей крови, а пока будем выходить, надевая сверху скафандры. Тем более, ранки у всех уже зажили. Кстати, где обещанные снимки? – ребята, спохватившись, убежали проявлять плёнку.
Телевидение у нас было только стационарное, сигнал передавался по кабелю, установить телекамеру на какую-нибудь машину, и посмотреть на Стену не представлялось возможным. Мне даже снимки поверхности Марса, передаваемые с «Пионера», приходилось печатать на фотобумаге, проявляя её в химреактивах! Но всё равно, потихоньку у меня получалась карта, я приклеивал её на огромный планшет из прозрачного стекла, отлитого из марсианского песка. Теперь нам было легче ориентироваться на местности и с объёмом выполняемых работ.
Через час вышли Зяма с Алёной, принесли высушенные снимки размером А 4.
Разложив их на полу, мы разглядывали получившееся панно и вблизи, ползая на коленях, и издали, пытаясь понять, что там изображено.
Больше всего это напоминало схему метро, с путями и станциями. Возле каждого кружочка были надписи на непонятном языке.
– Что за письменность, кто-нибудь знает? – спросил я.
– Похоже на Шумерский, - неожиданно сказал Зяма. Все удивлённо посмотрели на него.
– Нет, правда, помните, изучали Древний Вавилон?
– Там была клинопись, - возразила Нина.
– Сделать плавно линии, соединить разрывы…
– Тогда больше похоже на Арабскую вязь, - предположила Алёна.
– Похоже, Зяма прав, и на этом месте на самом деле был вокзал, а на Стене – схема движения поездов, или какого-то другого вида транспорта, - сделал я вывод, и ребята согласились со мной.
– Осталось подождать, когда почистим всё поле, - сказала Нина, - Саш, если под песком окажется старая взлётно-посадочная полоса, может, восстановим её, и будем ею пользоваться?