Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
Опасность группового помешательства казалась нам невозможной, всё равно кто-то будет первым.
– А если не сможем вылечить первого? – задала вопрос Алёна.
– Думаю, придётся погрузить его в анабиоз, - подумав, предположил я. Ребятам, да и мне, стало зябко: совсем не хотелось кого-нибудь терять.
– Может, сразу… - задумчиво протянула Нина, ни на кого не глядя.
– Кто в себе не уверен, пусть защищается сразу! – предложил я. – Это ведь только предположение, ничем не обоснованное!
–
– По официальной версии…
– По официальной! – фыркнула Нина. – Ходят слухи, в определённых кругах, что, якобы, они кого-то там встретили!
– Нам бы телеки рассказали! – возразил я.
– Ребята могли этого не знать. Это я слышала, когда работала в Медицинском Центре. Девочки шептались, в палате. Белка, и Стрелка.
Мы помолчали, глядя за прозрачную часть стены купола. Красноватая равнина уходила до холмов.
Какие тайны ты хранишь, далёкая прародина?
Через неделю карьер был вырыт, до каменного основания. Каменная площадка оказалась ровной, будто искусственного происхождения. Если бы не трещины и сколы на поверхности, так бы и подумали, но думать было некогда, мы порадовались удаче, и начали конструировать дом.
Решили на самом дне устроить кладовые с припасами, на втором этаже установили спальни, на третьем – гостиную, спортзал и кладовку для самого необходимого, чтобы не бегать на самый низ.
Всё это снова закопали грунтом и утрамбовали.
На поверхности стоял контейнер, преобразованный в пост дежурного, здесь же была радиостанция, генераторная, аккумуляторы, метеостанция. Выше растянули купол с тамбуром и переходом в первый купол. Жилая зона была почти готова, скоро можно будет переодеться в лёгкие одежды!
Справившись с жилой зоной, начали разметку посадочной площадки для «шаттла».
Проехавшись по долине, решили не скромничать и сделать аэродром в шесть километров в длину и три в ширину.
Прозондировав почву, поняли, что под слоем песка находится каменный монолит. Посовещались и решили расчистить ВПП до камня, потом сделать стеклобетонные камни, а сверху – стеклобетонное покрытие.
Отсюда можно будет взлетать на лёгких самолётах и осматривать с высоты птичьего полёта поверхность планеты. Пока же мы могли запускать только метеозонды с кинокамерой.
Жаль, техника ещё не достигла тех высот, чтобы запускать маленькие вертолётики с видеокамерами.
До Марса долетели, а тут, как Первопроходцы в Сибири: ножками, с планшетом и карандашом в руке!
Теодолит, реперная линейка – наше всё!
Сделав план, определили объём работ, и Зосима запрограммировал машины на работы.
Следить за их работой можно было из диспетчерского пункта. Общая панорама стройки была видна с решётчатой вышки,
Вот такой титанический труд был проделан нами. Стоит ли говорить, что времени и желания для спортивных занятий совершенно не было? Вечером все валились на топчаны, в скафандрах, и засыпали, не выставляя дежурного. Зачем дежурный на полумёртвой планете? Если метеорит пробьёт купол, он сам затянется, воздуха на ночь хватит.
Через месяц работ стало легче, каждый занялся своим делом. Наконец-то появилось время обойти окрестности. По одному не ходили, только парами, постоянно поддерживая связь с оставшимися на станции. При нас неизменно был газоанализатор, набор метеоролога, чтобы определять температуру, давление атмосферы, наличие жизни в виде бактерий и вирусов.
До сих пор Нина проводила исследования, на предмет реагирования местной жизни на жизнь земную. Мы боялись не только за свои жизни, но и за хрупкую местную биосферу.
Биосфера была довольно любопытная.
Доехав до канала, мы с Ниной пешком спустились на дно ложбины. Склоны заросли стланником с голубоватой хвоёй. Иголки короткие, стволики изогнутые и шершавые.
По дну ложбины протекал ручеёк с прозрачной водой. Над водой вились насекомые, в прозрачной воде ручья мы обнаружили мелких рачков.
– Я не могу поверить, что мы на Марсе! – смеялась девочка. – Так тепло, что хочется раздеться и позагорать!
Посмотрев на термометр, убедился, что Ниночка права: восемнадцать градусов в тени! Подняв термометр выше стволов деревьев, увидел, как температура побежала вниз и остановилась на плюс пяти.
– Что бы это значило? – пробормотал я.
– Что? – спросили сразу трое.
– В зарослях восемнадцать градусов тепла! А над соснами не выше пяти!
– При такой температуре тут должны водиться не только насекомые! – заметила Нина, и мне захотелось раздеться и поохотиться. Поняв меня, Нина рассмеялась.
– Может, ночью сюда придём? – предложил я. – Надо бы замерить температуру.
– Надо поставить здесь метеостанцию! – напомнила девочка.
– Давай, пройдём вверх по течению? Может, найдём хорошее место для станции?
– Пошли, конечно! – радостно согласилась Нина, и не удержалась: - Ну, вот, а ты не хотел сюда лететь!
– С тобой, Ниночка, хоть куда! – искренне ответил я, улыбаясь.
– Вы там, не теряйте голову! – услышали мы голос Алёны. – А то разденетесь там, и начнёте целоваться!
– А тебе завидно! – воскликнула Нина.
– Ничуть не завидно! – мы услышали звук поцелуя. – Нам не мешает скафандр!
– Всё равно у нас лучше! – буркнул я. В самом деле лучше! Солнце, сосны, ручей под ногами! Ещё бы понюхать, чем пахнет!