Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
Девятнадцати-двадцатилетним парням было очень обидно, когда, связанных по рукам и ногам, с автоматом, пристёгнутым к обездвиженному телу, мы притаскивали их, привязанными к жерди, кряхтя от натуги. Всё же весу в них было от семидесяти до восьмидесяти килограмм.
Обычно мы действовали четвёркой: я, Алёнка, Зяма и Петя. Вчетвером и таскали «языков».
«Языки» грозили нам жестокими карами, но потом, посмотрев на наши тренировки, предпочитали дружить со всеми нашими ребятами.
Так вот эти комбинезоны я хотел взять
Тем не менее, пока нам давали проверенные наводки, не доверять заказчикам повода не было, а так как за этим стоял мой отец, понятно, что сдавать нас пока не собирались.
Думал я долго, и придумал обходной вариант. На построения мы одевались в чёрную красивую форму воспитанников части, в такой я ездил на похороны матери. Если добавить к этой форме пионерский галстук, выглядело вообще здорово. Красное на чёрном.
Поговорил с полковником, и нам разрешили выходить из части в форме. Только посоветовали снять кокарды и петлицы, чтобы не выдавать принадлежность к части. Эмблемы с красным знаменем и буквами «СУ» тоже отпороли.
Так и ходили в школу, на зависть всем ребятам, поселились в казарме, времени бегать домой уже не оставалось. Пока не случился выходной день.
– Давно не были дома! – первой сказала Алёнка, - Надо бы проверить, как там дела, печку протопить. Петя, ты с нами?
– Нет, я в часть сначала, и вам не советую в форме ходить в ту часть города. Сбегайте, переоденьтесь.
– Почему это? – удивились мы.
– Не любят там нас.
На мои вопросы Петя ничего вразумительного не сказал:
– Смотрите, дело ваше, потом не жалуйтесь, – и побежал на автобус. Мы переглянулись, и поехали в свой район, где нас знала каждая собака, и где мы могли появиться в любом обличье, хоть голышом. Так думал я, совершенно не догадываясь, что форма бывает важнее содержания, и что лучше бы я появился возле своего дома голышом.
Мы вышли к стадиону, и увидели две группы ребят, готовых к стычке. Пришло время очередных разборок, чтобы выяснить, кто сильнее, чья группировка круче, потешится, одним словом.
Мы втроём, не снимая школьных рюкзачков, встали в первых рядах наших ребят. Против нас стояла Лёнькина команда, пацанов двадцать, не меньше.
– А, подкрепление прибыло! – криво усмехнулся Лёнька, - Сами не справляетесь? Силы Умиротворения приглашаете?
– Ты что болтаешь, придурок? – крикнул я.
– А ты, Ряха, думаешь, если спорол шеврон, то я не знаю, что ты из Сил Умиротворения?!
Я не понял, как оказался возле него и вбил ему в рот его гадкие слова. Лёня грохнулся
– Вот видите! Не нравится! Значит, правда!
– Ты получил за прозвище! – воскликнул я.
– Ну да?! – весело оскалился Лёня, не вытирая текущую кровь и не спеша подниматься.
Я беспомощно оглянулся, и не поверил своим глазам: от моих друзей дружно отхлынули ребята, как от прокажённых.
– Ребята, в чём дело? – не понял я, - Я ведь помочь хотел!
– Идите своей дорогой, - сказал Юрок, старший нашей местной банды.
– Юрок, мы… - пытался сказать слово я, но Юрок отодвинулся от меня:
– Запретить здесь ходить вам мы не можем, но не подходите к нам близко!
– Почему? – вырвалось у Алёнки.
– Потому! – ответил ей Юрок, - Сами знаете! – ребята, молча, отвернулись от нас и разошлись, каждый в свою сторону. Драки сегодня не будет.
– Эй, Ряха! – крикнул всё ещё сидящий на газоне Лёнька, - К нам тоже не ходи, я всем расскажу, где ты служишь!
У меня было желание раздавить гадёныша, но Зяма с Алёнкой вцепились в меня с двух сторон:
– Не трогай эту мразь!
– Кто ещё из нас мразь, разобраться надо! – крикнул Лёнька, и с низкого старта кинулся догонять своих, потому что к нему бросились уже мы трое.
– Что теперь делать будем? – потерянно спросила Алёнка.
– Что это ещё за Силы Умиротворения? – спросил я, вспоминая буквы СУ на рукаве и ребят в такой форме в своём городе. Там меня приняли за своего, и потому мои отец и брат сейчас на свободе.
– Они разгоняют демонстрации, арестовывают неугодных, недовольных властью и уровнем жизни, - вдруг сказал Зяма. – Их боятся и ненавидят больше милиции.
– Ты знал? – спросил я.
– Знал, - коротко ответил друг.
– Почему не сказал? – сильно удивился я.
– Для нас это почти идеальное прикрытие, - ответил Зяма.
– Это, конечно, так, только, почему не предупредил, когда сюда шли? – Зяма удивлённо посмотрел на меня:
– Петька же предупреждал! Я думал, ты знаешь, что делаешь.
Это правда, Зяма никогда не оспаривает моих решений и действий. Если Сашка так решил, значит, так и надо. Сашка спас ему жизнь, вытащил из смертельной ловушки, вылечил от стресса, который может убить человека так же неотвратимо, как пуля. Кому ещё верить?!
– Пошли домой, как собирались, - предложил я, - там всё обдумаем.
Дома мы переоделись в домашнее, потом с Зямой накололи дров, растопили печь, принесли воды и здорово пропотели.
– Давай, Зям, сходим в баню! – предложил я.
– А я?! – огорчилась девочка.
– Хочешь с нами? – улыбнулся я.
– С вами бы пошла, да там чужие пацаны…
– Думаю, пацаны разбегутся, - вздохнул я, - другое дело, взрослые. Придётся тебе сегодня в корыте мыться, мы потом вынесем воду.