Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.
Шрифт:
– Мы тихие и скромные, - опустил я глазки.
– Знаю я вас! – не согласился со мной папа, надевая кепку.
Я смотрел на него и не верил, что снова вижу молодого отца. Сколько ему сейчас? Или сорок восемь, или сорок пять. Почему так? Отец уверял, что он двадцатого года рождения, а по документам – двадцать третьего. Впрочем, я ему верил, потому что, когда мне уже было за двадцать, на лице только появился пушок, и мне давали семнадцать лет!
Вполне пацан мог огласиться, и вместо того,
Хотя от войны не убежал, воевал на Дальнем Востоке, на Сахалине и Курилах. Потому и вернулся сюда жить, сейчас работает на знаменитом Рыбоконсервном комбинате имени Надибаидзе, когда-то снабжавшем весь фронт рыбными консервами. По особому рецепту здесь делали «сухие» консервы для «кукушек».
Жители посёлка выживали и выживают за счёт рыбы. Зарплата маленькая, семьи большие. Чем детей кормить? Я до сих пор люблю камбалу, несмотря на то, что в детстве нас почти одной камбалой кормили. Самое диетическое блюдо, «морская курица».
Конечно, была в нашем меню всякая разная рыба, включая крабов и кальмаров, осьминогов и прочего, очень любили мы морскую капусту, мы её умели готовить.
Проводив отца и налив Джеку воды, я поднялся в мансарду.
Близнецы уже проснулись и разбирались с моими письмами.
– Котята! Вы что делаете?! – шёпотом вскричал я. Катя сделала вид, что сейчас заплачет.
– Катюш, ты чего? – я взял её, и посадил себе на колени.
– Ты ругаешься! – плаксиво сказала она.
– Я говорил, что нельзя трогать! – сказал Костя.
– Ничего ты не говорил! – возразила Катя.
– Ладно, ладно, не ругайтесь, вы читать умеете?
– Умеем, только печатные буквы. У нас книжки есть, нам Витя покупает. Почитаешь нам?
– Почитаю, только вечером, а сейчас – брысь умываться! Зубки не забудьте почистить! Там папа картошки нажарил, давайте, скорей!
– Ура! – а что ты написал? Столько много!
– Это письма. Друзьям. Потом сходим на почту, я куплю конверты, и отправим их, ладно?
– Так много писем? У тебя столько друзей?
– Друзей у меня гораздо больше, это самые близкие! Бегите! – ребята с шумом и грохотом, в одних плавочках,. побежали умываться.
– Что вы тут расшумелись?! – зевая во весь рот, спросил Юра. Саша уже давно моргал глазами.
– Ничего, переселитесь в свою халабуду, не будем вам мешать спать до обеда. Пора уже, надо маме помочь, телёнка выгнать, в телятнике убрать, на огороде прополоть! – засмеялся я, не решаясь, правда, нападать на братьев.
– Идите, я заправлю кровати, - сказал я, но братья не доверили мне свои постели, сами заправили, а я собрал спальный мешок. Внутри него бабушка сделала вкладыш, сшитый из простыни, его можно было легко вынуть и постирать.
Когда Саша
Я ведь почти не тратился, мне крупно везло, всегда находил, где поесть и поспать. Лето –прекрасная пора, как говорил дедушка Крылов: «И под каждым кустом уготован стол и дом».
Взяв пятьдесят рублей, подумал,. что надо с ребятами поговорить, сделать им подарки.
мамаМама уже пришла с луга, теперь выгоняла тёлочку. Ребята занимались жареной картошкой.
– Мам, дай, я телёнка отведу, - попросил я.
– А ты знаешь, куда? – спросила мама меня.
– Конечно, знаю, только скажи, сегодня в какое место лучше? Возле заброшенной дороги?
– Да, отведи туда, я пока коровник почищу.
– А пацаны что?
– Пацаны телятник уберут потом, когда покушают. Ты ел?
– Да, мам, я с папой поел.
Мама не решалась сказать, что я ей не сын. Я бы тоже, наверное, на её месте не решился.
Тёлочка уже напилась, я смотал верёвку кольцами, и погнал её на луг, пастись. Там вбил кол и оставил её скучать одну.
– Муу! – сказала она мне вслед. Я помахал ей рукой, на что тёлочка помахала ушами.
Мама предложила кому-нибудь сходить за хлебом. Я собрал близнецов, и мы пошли в магазин, тем более, что мне надо было на почту. Братья остались работать по хозяйству.
Заняв очередь за хлебом, хотел оставить здесь ребят, но не тут -то было! Они хотели со мной.
Пришлось договариваться с женщиной, занявшей за мной очередь.. С собой я взял большой рюкзак, потому что надо было взять шесть булок хлеба.
На почте я купил двадцать конвертов, стал вкладывать в них письма, подписывать адреса. А вот какой писать обратный адрес? До жути хочется получать письма! Но я не успею их здесь получить.
Только для Ниночки написал «До востребования. Главпочтамт, Владивосток.», на имя Софьи Васильевны. Сильно скучаю по девочке.
Остальным обратный адрес указалнаписал: «Советский Союз».
Близнецы сопели рядом.
– Ты все адреса наизусть помнишь? – удивился Костя.
– Конечно! – весело ответил я, - Это же мои друзья!
Побросав письма в ящик, побежали в магазин. Напрасно мы торопились, очередь ещё и на половину не продвинулась. Под ворчание очереди, мы заняли своё место. Мы были не единственными детьми, которых послали за хлебом, смирно детям стоять было невыносимо, торговый зал был немаленький,. и вот уже завязалась борьба мелкого народа, с воплями и топотом.
Продавцы призывали навести порядок, но родителей детей здесь не было, на окрики чужих взрослых ребята реагировали слабо, я кинулся их разнимать, чтобы моих малышей не затоптали, сам попал в кучу — малу.