Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.
Шрифт:
– Потерпи немного! – успокаивал он меня, потом что Саша не мог ничего говорить, он стоял возле меня на коленях, и плакал навзрыд, - Близнецы уже побежали в больницу, не волнуйся, они там мёртвых поднимут! Юра тоже с ними.
«Скорая помощь» подъехала, так быстро, как смогла, двое санитаровс носилками осторожно переложили меня на носилки и понесли в машину. Близнецы приехали на ней, но со мной разрешили сесть почему-то только Вовке Осипенко.
В больнице меня раздели и положили на операционный стол. Заморозили чем-то лицо, и я потерял
Пришёл в себя только на другой день. Положили меня в двухместную палату, моим соседом был молодой парень, которому наказали ухаживать за мной.
– Проснулся? – улыбнулся парень, - Хочешь чего-нибудь?
– В туалет хочу, - признался я.
– Ходить можешь? – поинтересовался сосед, - Мне сказали, у тебя ничего серьёзного, только вывих руки и на лице… - парень поморщился, глядя на меня.
– Сотрясение? – спросил я.
– Не сказали, попробуй встать.
Сотрясения я боялся больше всего, с сотрясением невозможно будет заниматься теми упражнениями, которыми я занимался, нельзя кувыркаться. Я делался беззащитным, бери меня голыми руками. Между тем неделя, выпрошенная мною у Мамы, подходила к концу.
С тоской я думал, что моему счастью приходит конец.
Что же, философски подумал я, поднимаясь, за всё нужно платить.
Держась за спинку кровати, я стоял. Трусы мне оставили, вместо одежды выдали видавшую виды детскую пижаму.
– Можешь не одеваться, туалет напротив, - сказал парень.
Я последовал его совету, держась за стены, прошёл в туалет, где висело мутное зеркало.
Я и раньше не считал себя красавцем, а сейчас, увидев себя в зеркале, чуть не заплакал. Да что там «чуть», заплакал, чего уж скрывать. Опять, как в прошлой жизни, была разорвана правая ноздря, и половина щеки, зашито было неаккуратно, нос сполз на сторону, щека собрана в комок.
Сходив в туалет, я промыл глаза, и вернулся в палату. Лёг на кровать, и отвернулся к стене.
Теперь Ниночка на меня не захочет смотретьменя видеть, думал я, мне самому противно видеть эту разорванную рожу. Я ковырял стенку пальцем, и тихо плакал.
– Ты чего? – испугался парень. Лёня, как он представился, - Что с тобой?
Я молчал, что я мог сказать? Что меня девочки не будут любить? У всех на это одинодин ответ: «до свадьбы заживёт»!
Да знаю я, что заживёт, только от этого мне не менее горько.
– Саша, к тебе пришли! – сказал Лёня. Я повернулся к окну, и увидел сначала две счастливые маленькие мордашки, потом ещё две, побольше. Окно было открыто, двор перед больницей был большой, с зелёными деревьями, весело чирикали воробьи, для печали не было повода.
Улыбнувшись, сквозь слёзы, я встал, натянул страшненькую пижаму, через подоконник расцеловал, не выдержав, маленькие личики, не разбирая, кто из них кто, потом поспешил к ним, на больничный двор.
Никто не обратил внимание на моё обезображенное лицо, все радовались, что я живой, и даже почти здоровый. Рука почти не беспокоила совсем немного,
Сев на лавочку, мы с близнецами обнялись, братья сели напротив нас. Они принесли мне всяких сладостей, мама испекла пирожки, которые я разделил со всеми.
– А Вовка, почему не пришёл? – спросил я.
– Вовка боится, говорит, что он во всём виноват, - сказал Юрка.
– Никто ни в чём не виноват, - решил я, - просто так получилось. Пусть приходит, а то мне скучно, мысли дурацкие в голов лезут. И принесите тетрадь, ручку и конверты. Письма писать буду, пока отдыхаю от этих разбойников! – прижал я к себе запищавших «разбойников».
– А вы почаще приходите, мне без вас совсем плохо, сказал я малышам, и показал им несколько фокусов. Малыши, кстати, оделись в мои подарки. На великах не приехали, ещё не очень хорошо держатся в седле.
Близнецы долго не хотели расставаться со мной, я обнимал их, они прижались ко мне, и тихо дышали. Мне было необыкновенно хорошо, как будто ребята на самом деле были котятами, снимающими отрицательную энергию.
Когда уходили, я попросил Сашу с Юрой, чтобы они принесли мне рюкзаки.
– Зачем? – насторожились братья.
– Там все мои вещи, - объяснил я, - я привык, чтобы они были всегда со мной. Мало ли, что может случится. Только малышам ничего не говорите.
– Ага! – сказал Юрка, - Они сразу заметят, что твоих вещей нет! Сам с ними разговаривай!
– Обязательно поговорю, - пообещал я, - только принесите!
Пацаны неохотно, но пообещали принести все мои вещи.
– Когда тебя выпишут? – хмуро спросил Саша.
– Не знаю, врач ещё не смотрел… - ну вот, накликал! Меня уже разыскивала сердитая медсестра.
– Завтра жду! – попросил я, и, подозвав малышей, крепко обнял обоих, целоваться не стал, было очень больно.
Врач осмотрела меня, спросила, что беспокоит. Я честно сказал, что беспокоит кривая рожа, нао что, как я и ожидал, мне сказали, что до свадьбы заживёт.
– Доктор, у меня есть сотрясение? – спросил я.
– Тошнит? Голова кружится?
– Голова немного кружится, - признался я.
– После такого падения должно быть сотрясение, упал прямо на камни! Ты ещё легко отделался!
Я тяжело вздохнул.
– Что ты расстраиваешься? – удивилась врач, - мальчиков украшают шрамы!
– Понимаю я, что мужчина – это чудом выживший мальчик, - грустно сказал я.
– Это точно! – посмеялась врач, - Сколько мальчиков я уже заштопала!
– Когда меня выпишут?
– Ещё дня два понаблюдаю, потом решу.
Я остался один, сосед Лёня куда-то ушёл.
Приходил отец, приносил мне конфет, плитку шоколада, всё это я спрятал в тумбочку.
– Малышей будешь баловать? – рассмеялся отец. Я видел, что ему приятно видеть, как я их люблю.