Весенняя коллекция
Шрифт:
– Я не понимаю.
– Я хочу… хочу сыграть роль дочери, – сказала Джастин едва слышно. – Не спрашивай, почему. Просто хочу.
– Джастин…
– Я просила не спрашивать, почему, – сказала Джастин, с трудом сдерживая слезы.
– Не буду. – Некер старался держать себя в руках. – Больше ни слова об этом. Но показ заканчивается через несколько минут, и мне надо будет объявить, кто станет лицом «Дома Ломбарди».
– Ты? А не Марко?
– Марко? Никогда! – презрительно ответил Некер.
– Ну и?
– Джордан и Эйприл. Обе. Ты довольна?
– На равных условиях?
– Естественно.
– Ты войдешь в историю!
– Нет,
– Бедняжка Тинкер. – Джастин посмотрела на спящую девушку. – Я слышала, что она сказала про «Богиню» – по-видимому, этот подлец дал ей какой-то наркотик. Но она не создана для подиума. Простить себе не могу, что отпустила ее в Париж… Я знаю, что не могла бы ее остановить, но я должна была быть здесь и следить за ней. А я, я боялась тебя…
– Прекрати, Джастин, прекрати немедленно, – строго сказал Некер. – Этот сценарий не переписать. А сейчас – оставайся здесь, с Тинкер. Я пришлю тебе на помощь Фрэнки, а сам объявлю победительниц и вернусь, как только смогу.
– Любишь командовать? – с вызовом спросила Джастин.
– У тебя есть предложения?
– Пожалуй… нет.
– Итак?
– Я не хотела сказать, что это плохо – уметь командовать. Знаешь, Жак, – или как ты хочешь, чтобы я тебя называла? – хватит спорить, у тебя сейчас других дел полно. Слышишь, они аплодируют, невеста, наверное, уже вышла на подиум. Это овация! Умоляю тебя, иди скорее!
Жак Некер встал, обнял Джастин, и слезы текли по его лицу.
– Значит, ты считаешь, что я люблю командовать, да, дочка? Тогда зови меня папой. Один-единственный раз я прошу, чтобы последнее слово осталось за мной. Больше это, наверное, никогда не повторится.
27
– Доброе утро, мсье Ломбарди! Какой успех! – Секретарша Некера захлебывалась от восторга – еще бы, ведь она говорит с героем дня. – Мсье Некер примет вас немедленно, только закончит разговор по телефону. Примите мои искренние поздравления! Сегодня утром весь Париж говорит только о вашей коллекции. Она восхитительна!
– Благодарю вас, мадам, но ведь весенние показы только начались, – скромно ответил Марко. – Что еще покажут другие модельеры? Я просто рад, что мои модели понравились.
– Понравились? Да все просто в восторге! Все первые полосы парижских газет! И какая замечательная идея выбрать двух девушек… По-моему, просто невозможно решить, какая красивее.
– Я тоже так думаю. Хотя в женщине важна не только красота, не правда ли? – спросил Марко, автоматически включая свое обаяние. Кто знает, может, она когда-нибудь будет ему полезна.
Чем там, черт подери, Некер занимается так долго? Его попросили прийти к офис Некера до ленча, хотя вчерашний день длился, кажется, сорок восемь часов, а теперь заставляют ждать из-за какого-то телефонного звонка.
«А может, Некер уточняет со своими юристами детали нового контракта?» – подумал Марко. Наверняка после вчерашнего триумфа, который можно сравнить только с первым показом Сен-Лорана, Некер понял, что осчастливить его можно только долей в деле. Зачем Некеру недовольный модельер? А он будет очень недоволен, если часть «Дома Ломбарди» не будет принадлежать ему. Процент от продажи готового платья, аксессуаров, духов… Наконец он станет богатым! Он получит то, к чему шел так долго. Наверное, стоило прийти сразу со своим адвокатом. Даже Коко Шанель
– Прошу вас, входите, мсье Ломбарди. Извините, что вам пришлось подождать.
Жак Некер поднялся из-за стола навстречу Ломбарди, который подошел, протягивая ему руку.
– Нет, Ломбарди. Руки я вам не подам.
– Что?
– Я не подам руки человеку, который накачивает наркотиками манекенщицу, которую перед этим загнал как лошадь.
– О чем вы?
– О «Богине», Ломбарди. – Его слова были как удар ножа. – Я знаю, что вы давали Тинкер, знаю, почему она так странно вела себя. Сегодня утром мы с мисс Лоринг все выяснили. Мы расспросили других манекенщиц, говорили с гримером, который общался с ней сразу после вашего с ней разговора. И мы знаем, что вы заставили ее сделать, как вы воспользовались беспомощностью накачанной наркотиками девушки, вам доверившейся. За все это вы заслуживаете тюрьмы.
– Девчонка сошла с ума, – ответил Марко, решивший изображать негодование. – И вы, наверное, тоже, раз решили слушать эту бездарную психопатку. Она что угодно наговорит, лишь бы себя оправдать. В первый же вечер в Париже эта шлюшка подцепила какого-то американца, любого спросите, Некер, об этом все знают, но на самом деле она зациклилась на мне. Я же поддерживал с ней исключительно деловое общение, любой человек из моего окружения подтвердит это. А гример – право, это смешно. Мне совершенно ясно, к чему вы клоните, Некер. Вы таким образом хотите не дать мне долю от прибыли. У вас ничего не получится. Я знаю, что могу принести вам миллионы, знаю, чего стою, и это – самое главное,
– Чего вы стоите – это уже не моя забота, Ломбарди. У нас с вами теперь нет общего дела, так что не старайтесь выкрутиться. У вас новый хозяин, постарайтесь лучше убедить его.
– Новый?..
– Я продал это дело. Чтобы продать ваш контракт, мне было достаточно одного телефонного звонка миссис Пичес Уилкокс. Я ей, естественно, рассказал все в подробностях, но она ответила, что отлично знает, что вы за человек. Она давно говорила мне о том, что хочет приобрести дом моды, а денег у нее для этого более чем достаточно. Она также приобрела права на контракт с Эйприл Найквист и Джордан Дансер, так что вам не удастся им навредить. Отныне вы находитесь в подчинении миссис Уилкокс, Ломбарди. И ваше будущее целиком и полностью зависит от нее. Так что я советую вам ублажать ее во всем. Миссис Уилкокс любит власть. Она – довольно придирчивый шеф.
– Нет! Я отказываюсь!
– Воля ваша. Мне это безразлично. Миссис Уилкокс имеет права на вашу деятельность в качестве модельера. И только она будет решать, сколько денег выделить вам на следующую коллекцию. Ваша творческая свобода полностью зависит от нее. Полагаю, вы скоро поймете, как она умеет распоряжаться тем, что ей принадлежит. А вы, Ломбарди, как модельер сейчас принадлежите ей. Если вы откажетесь работать на нее, то по закону не имеете права в течение пяти лет работать ни на какой другой дом моды. Но рабства давно не существует. Вы можете выбрать любой другой род деятельности. Из вас, к примеру, выйдет отличный сутенер. Через полчаса миссис Уилкокс ждет вас к себе на ленч. Советую вам поторопиться, она не любит ждать.