Веслом по фьорду!
Шрифт:
— Как часто вы это делаете? — спросил Плам, глядя, насколько тщательно готовится чернокожий.
— Любое событие в жизни племени и в жизни вообще можно и нужно показывать в танце, — разминаясь, отвечал Шакарра. — Что вижу, о том и танцую!
— Чудики, — улыбнулся викинг.
— Мы непростой народ, ты прав.
Славянин завистливо покосился на гордого африканца.
— Станцуй мне о своём народе, Плам, — садясь на шпагат, попросил Чака. — Ну или хотя бы расскажи. Кто были твои предки, что завещали они, кому поклонялись?
— У меня нет народа, — отрезал викинг. —
— Понятно, от тебя танцев не дождаться… Но во что ты веришь? Зачем живёшь?
— Я верю в сталь меча, а живу, чтобы крушить врагов.
— Подходящая философия для наёмника, — вмешался Стилет. — Эй, Шакарра, ты бы уже начинал потихоньку. Время уходит…
— На площадке много посторонних предметов, — деловито возразил негр, — прежде я должен расчистить место. А то напорюсь на какой-нибудь обломок копья — и вся ритуальная пляска синему слону под хвост…
— Вот занудство!
— Пожалуйста, не оскорбляйте обычаев свободного, — робко попросил Плам, — Мы же на галере совсем никуда не ходим, каждый день одно и то же, а тут вон сразу сколько всего привалило. Вчера поборолись добро, а сегодня культурный отдых. Чака, а ты наскальной живописью увлекаешься?
— А то! — крякнул Шакарра из положения «пятки за ушами». — Знаю один состав — просто сказка, не выгорает, не трескается, на камень ложится, как солнечный свет на саванну! [60] Хочешь, поищем пещеру и порисуем в четыре руки?
— Эй, вы, пещерные люди! — фальцетом сорвался чёрный прыщ. — Может, вы здесь ещё и жить останетесь? Подружитесь с парочкой чудовищ и будете играть в съедобное — несъедобное?!!
— Отличная игра, — радостно подхватил викинг. — Вот, помню, у нас с деревне берёшь в одну руку булыжник, а в другую бублик, прячешь за спину и предлагаешь другу выбрать. Съедобное — несъедобное? Что выбрал, то ему и в зубы!
60
Лингвисты доказали, что популярное заборное слово из трёх букв первыми написали именно зулусы. Его истинный смысл охраняется как страшная тайна. Предположительно в слове зашифровано послание инопланетян, высадивших на Землю первых представителей племени. Примечательно, что в этих племенах до сих пор популярна сохранившаяся с древности игра-соревнование «донеси послание». Проводится ежегодно. Зулусы достают запасы красок, кисточек и семьями едут в ближайший город — расписывать. Преодолевая недовольство властей и жителей, счастливые живописцы возвращаются домой через несколько дней. Впрочем, победители соревнований, как правило, остаются на год-два отдохнуть в местной тюрьме, совершенствуя навыки росписи на скучающих сокамерниках. Лучшие картины можно недорого купить у надсмотрщиков (см. об этом: Кьюб А. История граффити. Лос-Анджелес: Издательство Приорити, 1997. С. 3).
— Танцы переносятся на вечер, — объявил вдруг Стилет и показал
Зулус и викинг посмотрели друг на друга, затем на командира.
— Куда, господин? — скорбно спросил Шакарра.
Стилет покачал головой, поднял камешек и с чувством зашвырнул в лесную чащу. Солнце яростно нагревало парапет. Труп убитой Пламеном твари всплыл на поверхности источника, распространяя зловоние.
Неужели их бросили?
Одних?
Жить здесь?
За что?!!
— Почему они это сделали, лейтенант? — спокойно и чётко произнёс Пламен.
Стилет смотрел ему прямо в глаза, но с ответом не спешил.
— Я могу только предполагать, — ответил он. — Судя по всему, барон считает нас мёртвыми. Мы же не явились к месту высадки…
Зулус закатил глаза и вывалил длинный розовый язык, изображая мертвеца.
— Возможно, он поднял якорь и покинул остров, — продолжал воспитанник ассасинов, — Но я не заметил на горизонте хоть что-то напоминающее корабль».
— Я тоже, — подтвердил славянин, наблюдая за лицедейством чёрного друга. — Мы видим лишь небольшую часть океана, «Бёдра Беатриче» могли пойти в другом направлении.
— И это вполне вероятно. — Чёрный прыщ подобрал следующий камешек и запустил в зелёный клубок джунглей, — Насколько знаю характер Витторио дель Сико, он ужасно не любит долгое пребывание в мужском обществе. Уж слишком он большой охотник до женщин! Дождь напоил их, и скорей всего барон приказал капитану обогнуть остров, чтобы найти аборигенов.
Зелёная стена за столбами зашевелилась, и из джунглей вышли люди.
К озеру поднялись тринадцать незнакомцев. Судя по морщинам на лицах, сухим рукам и походке — переваливших за черту зрелости. Ещё двое держались отдельно. Они приложили листья к синякам на лбу.
Наши герои дружно схватились за оружие, но пришедшие подняли руки ладонями вверх в знак мира. Самый древний старик заговорил первым. Зулус и викинг поняли язык островитян.
— Вы все великие воины, а тот белый к тому же меткий стрелок, — сказал туземец, покосившись на тех двоих, что держались за головы.
Друзья переглянулись. Стилет виновато отбросил в сторону третий камушек…
— Вы сразили Повелителя Воды, запертой в камне, и в честь этого приглашаетесь на большой пир!
Старейшина туземцев подал своим знак, и они подбежали к бассейну. Принесли мотки верёвок, скрученных из сухих лиан, дружно обвязали труп чудовища и принялись вытягивать его из озера. Гидра вовсю подванивала, но, похоже, местным только нравился этот запах. «Э-э, ухнем! Э-э, ухнем!» — припевали они, заранее облизываясь…
Те, что держались за головы, почтительно обошли вокруг Стилета. Его разглядывали словно редкий музейный экспонат.
Лейтенант в свою очередь подозрительно изучал дикарей. Островитяне делились друг с другом наблюдениями.
Стилет не выдержал:
— Плам, Чака, почему они меня так разглядывают, а не вас?
Славянин что-то уточнил у старейшины и объяснил ситуацию:
— Эти двое будут казнены. Они проявили неосторожность и раскрыли местонахождение отряда, плохие охотники…