Весна, которой нам не хватит
Шрифт:
– С чьим?
– тупо спросила я. – Зачем?
Эймери сжал ветку, понаблюдал, как завязывается жёлудь, как желтеют, буреют и опадают листья – и только потом отбросил ветку прочь.
??????????????????????????
– Я очень благонадёжный скверный, - насмешливо и зло вздохнул он. – После своего побега из Джаксвилля был просто паинькой. К тому же на крючке – не дадут лекарство и загнусь в муках раньше срока. Жил в хорошей семье, которая за меня поручилась, правда, мотал нервы одной не в меру любопытной девчонке, зато многие
– Тех, о которых говорил сенатор?
– Не тех. Больше его слушай!
– Почему он тебе не нравится?
Эймери резко замолчал. Продолжил уже совершенно другим тоном:
– Много болтает, но по сути ничего не делает. Не люблю пустобрехов.
– Болтает, но хотя бы не вредит никому, да и терпимой молодёжи есть на кого ориентироваться. Так что там с трупом?
– Меня и раньше уже... привлекали к кое-каким делам. По мелочи.
– К каким?
– Разным. Кражи. Убийства. Когда люди не хотят говорить, боятся или врут, начинают говорить вещи – и с ними куда легче найти общий язык. Мне, во всяком случае.
– И ты соглашался?
– А почему бы и нет?
– Эймери посмотрел мне в глаза.
– Почему бы не помочь? Мне скучно. Мне было совершенно нечем заниматься, я был вынужден сидеть целыми днями взаперти. Годами!
– Про деньги на кафе – это ты мне соврал? Тебе просто нельзя выходить в город?
– Сама же всё понимаешь.
Эймери присел на поваленное дерево, и я опустилась рядом. Не так близко, как хотелось, но рядом.
– Последнее предложение – поработать в КИЛ и решить один вопрос – оказалось... особенным.
– Из-за... меня? – неуверенно спросила я. Эймери неожиданно рассмеялся, и я опять почувствовала себя глупо донельзя.
– Не совсем, малышка Хортенс. Мне сказали, что в Колледже творятся странные дела, и есть подозрение, что здесь находится неустановленный скверный. Или даже скверные.
У меня всё внутри заледенело.
– С чего бы это вдруг?
– Было... много различных настораживающих, наводящих на подозрение мелочей. А потом произошла трагедия. Человек погиб. Я допрашивал его труп, но пока что понял только одно – вряд ли это несчастный случай, и обстоятельства его смерти довольно странные. Отвратительные ощущения. Дня три в себя приходил. Никогда не разговаривай с незнакомыми трупами, малышка Хортенс.
– Кто погиб? Кто-то из Колледжа? Ну, да, раз ты здесь…
– Ваш бывший преподаватель по лайгону. Его звали Реджес Симптак, - сказал Эймери, а я вскочила с дерева и уставилась на него.
– Мальёк Реджес мёртв?! Но... Это неправда! Он же ногу сломал...
– Вас обманули. Я сам вам так сказал, потому что мне велели так сказать. Но он мёртв. Погиб в предпоследний день февраля.
– Но... почему?
– у меня в голове это не укладывалось.
– Почему от нас это скрыли?
– Есть мнение, что его убил кто-то из студентов. Скверный маг.
– Да почему?!
Эймери тоже встал.
– Мне нужна твоя помощь. Я ищу зацепки по убийству. Изначально мы были уверены, что студентки КИЛ не при чём, потому что всё произошло на мужской территории. Но КБД я уже почти весь проверил – и ничего.
– Расскажи мне всё по порядку, - попросила я.
– А то совершенно ничего не понятно. Хотя ты же, наверное, не имеешь права мне это рассказывать?
– Разумеется, не имею. Но, разумеется, расскажу.
– Демонстрируешь, какой ты бунтарь?
– Просто ищу повод поговорить с тобой лишний раз.
– Отсылая меня и запрещая посещать твой дополнительный курс? Ну-ну, мальёк Флотарис...
– Какая же ты ещё дурочка. Или это не проходит с возрастом? Ладно. Будем считать, что мне действительно нужна помощь.
– Это больше походит на правду. Но сперва расскажи, а потом уже я решу, помогать тебе или нет.
– Даже так? Не "всё для тебя сделаю, мой бедный дорогой Эймери"?
Он улыбался, а потом улыбка резко пропала с его лица, словно унесенная порывом ветра.
– Не то что бы я считаю, что все скверные мои братья, что они чем-то лучше прочих, вовсе нет. Если человек виноват, если человек преступник, неважно, каким даром он обладает и обладает ли, он должен понести наказание. Но...
– Ты не хочешь выдавать своих, если они не виноваты? Потому что их выгонят из Колледжа? Сотрут дар?
– Они не мои! Но… в общем, да. В Колледже действительно есть скверные, Хортенс, - Эймери подошел почти вплотную ко мне. Металлические пуговицы на его плаще были в точности того же оттенка, что и глаза. Проницательный, проникающий под кожу взгляд.
– И ты об этом тоже знаешь, верно?
Глава 10. Две линии смерти
Следующий день шёл, как обычно. Я общалась с девочками, сидела на занятиях, правда, не на всех: пришлось просидеть в директорском кабинете целый час вместо лекции по истории. И в то же время не могла перестать думать о том, что мне рассказал Эймери. Честно говоря, не могла решиться поверить и довериться ему до конца.
Я снова разбирала какие-то документы, пыль от которых, кажется, въедалась в пальцы.
– Малье Лестор, а где хранятся студенческие научные работы прошлых лет? Куда их девают?
Директриса посмотрела на меня без особого удовольствия.
– По-разному. Какие-то остаются в библиотечном архиве, какие-то утилизируются.
– А от чего это зависит?
– От оценки на экзаменационной защите. Работы с высоким баллом и рекомендацией научного руководителя к продолжению исследования.
– А можно запросить работу из архива?
– Научный руководитель может.
Директриса пила чай, то и дело стукая фарфоровой чашечкой по блюдцу – это монотонное звяканье раздражало, но приходилось терпеть.