Весна, которой нам не хватит
Шрифт:
– Какое сегодня число? – внезапно спросила она, а я вспоминала несколько секунд, прежде чем ответить.
– Двадцать второе.
– Весна в разгаре, - с лирическими интонациями произнесла малье Лестор и неожиданно добавила. – Терпеть не могу весну.
– Вот как?
Сегодня у неё явно было подходящее настроение для праздных разговоров «за жизнь», нежели для работы. У меня возникло большое подозрение, что она нуждалась не столько в помощи по рабочим вопросам, сколько в примерной слушательнице рядом.
– Весна всегда как-то по-особенному на меня действует. Знаешь, я ведь вышла замуж весной, совсем молоденькая,
Я кивала, перекладывая бумаги, а сама думала и думала. Думала и думала – о своём. О нашем с Эймери.
…Поверить ему, начать помогать – значит, выдать Ноэль и Дикьена. Не хочу их вот так выдавать, без доказательств. Работодатели Эймери подозревают в убийстве кого-то из скверных, тайно оказавшихся в Колледже, но при этом не хотят их спугнуть. А я отчего-то уверена, что Дик и Ноэль, о специфике дара которой я так ничего толком и не узнала, не виноваты.
– Знаешь, тогда мне казалось, что я уеду из дома, и буду сама создавать свою жизнь, что всё будет зависеть только от меня, и новая жизнь будет такой безоблачной и правильной. Родители в детстве не слишком-то баловали, у меня ведь была капризная младшая сестра и больной младший брат, взрослым было вечно не до меня. Я так надеялась, что муж будет носить меня на руках!
…Преподавателя по лайгону мальёка Реджеса Симптака обнаружили слуги рано утром в мужской купальне. Бесповоротно мёртвого. Каким-то чудом удалось не поднять шум, всё было проделано быстро и аккуратно, слуг-свидетелей по-быстрому допросили и уволили с повышенным пособием и приказом не покидать город, место трагедии осмотрели, тело увезли. По заключению экспертов, смерть наступила в результате утопления, но каким образом сильный и здоровый – за исключением небольшой хромоты в результате давней детской травмы – мужчина утонул в купальне, где максимальная глубина воды не превышала полутора метров? И что он вообще там делал ночью?
– Мой муж женился на мне, чтобы отомстить другой женщине, которую действительно любил. Старше меня на десять лет, представляешь, Флорис? Наверное, ты права, что выбираешь ровесника, у которого за плечами нет ещё десяти лет жизни без тебя, жизни, которую тебе никогда уже не заслонить и выгнать из его памяти...
…Реджес Симптак не был пьян, в его крови не нашли никаких порочащих его честь веществ, сердце было здорово, следов борьбы не найдено... Единственная настораживающая странность – ожоги на лице и ладонях, напоминавшие результат воздействия химических веществ. Судя по всему, кто-то плеснул в лицо преподавателю кислотой, тот потерял равновесие и свалился в воду, прямо в одежде, после чего захлебнулся.
– Только через год я поняла, что он совсем не любит меня, и вернулась с Небесного луга на землю. А потом потеряла ребёнка. И мужа тоже. Я думала, что не переживу это всё.
…Несмотря на то, что оставался какой-то крошечный шанс, что ожоги эти мальёк Реджес получил по неосторожности, вся ситуация выглядела нелепо: взрослый человек остаётся в Колледже на ночь, хотя до этого не брезговал своим личным домом во Флоттершайне. Идёт в купальню под утро, при этом мыться явно не планирует, поскольку полностью одет. Получает болезненные, хотя, очевидно, не смертельные ожоги – и тонет. Разумеется, никто не видел никаких чужаков, входящих или выходящих с территории КБД. Разумеется, круг общения преподавателя в колледже был огромным –
Задумавшись, я кивнула на последние слова директрисы, а потом их смысл дошёл до меня, хотя переключиться на её историю с трагической гибели мальёка Реджеса, такого живого, активного и симпатичного, совсем ещё не старого – оказалось, ему было всего тридцать восемь лет – было непросто. Но как вообще надо реагировать на подобные откровения?
– Ужасно. Я... очень вам сочувствую, малье Лестор.
– Да, это было ужасно. Несколько лет я была просто не в себе. А потом собралась, построила себя заново из обломков, вышла замуж ещё раз, заняла эту должность и теперь живу работой. Молодость и юношеские иллюзии утрачены безвозвратно, но мне всё ещё есть ради чего жить.
…Мальёк Реджес не был женат, не имел детей, с родителями и другими родственниками отношения имел хорошие, но не близкие, и жили они не в столице. Имел любовницу из простых, по совместительству работавшую у него экономкой. Но у мальи Самптии имелось несомненное алиби – она как раз отлучилась на несколько дней к родне, между прочим, в мой родной Флоттервиль.
"Почему заподозрили скверных?" – только и спросила я, а Эймери довольно сердито пнул сгнившую с зимы шишку.
??????????????????????????
"Странностей на самом деле было множество и до этого события, просто они не вырисовывались в единую картину, каждая в отдельности казалась пустяком. Кто-то делал абсурдные вещи, словно послушавшись чужой воли, кто-то видел несуществующее… Взять хотя бы эту кислоту. Откуда она взялась? Такие вещи не продаются в магазинчиках на центральной площади. И в самом КБД нет химических лабораторий, практику по химии проходят за её пределами".
"Ну а при чём тут скверные?"
"Когда я учился в приюте, со мной был мальчик, который умел превращать воду в кислоту".
"Ты его подозреваешь? Что он может оказаться здесь?"
"Нет. Тот мальчик погиб в пожаре. Вскоре после того, как я оказался в доме Флорисов, мой приют сгорел. Дети погибли, часть преподавателей и слуг – тоже. Но никто не гарантирует отсутствия подобного дара у другого скверного. Его могли вырастить втайне. Такие случаи не редкость. Некоторые родители любят своих детей и не желают им клейма на всю жизнь".
"Ужас какой, - я поёжилась, стараясь не обращать внимание на то, как естественно он это сказал – «некоторые любят».
– Но при чём здесь мальёк Реджес?! Не легче ли предположить, что кто-то достал вещество или получил его естественным путём, чем подозревать воздействие крайне редкого, к тому же запрещённого дара?!"
– Я по-хорошему в чём-то завидую тебе, Хортенс, - ностальгически проговорила директриса, медленно нанизывая на свои длинные пальцы кольца из простой деревянной шкатулочки: я уже заметила, что когда она пребывала в хорошем расположении духа, колец и других украшений обычно не носила.
– Жить, когда душа твоя не знала ещё ни ненависти, ни любви... Поверь, та любовь, о которой ты можешь думать не сейчас – не настоящая. То есть, я хочу сказать, что она ещё не более чем бутон, которому только предстоит раскрыться в цветок. Наслаждайся своей беззаботной молодостью, не омрачённой воспоминаниями, вот – самый что ни на есть благой дар!