Весна Византии

Даннет Дороти

– Тебе придется кое-что объяснить, - промолвил Годскалк.
– Даже в кредит у тебя не хватило бы денег, чтобы оплатить такие закупки, помимо того, что мулы привезли в Трапезунд.

В комнату неслышно вошел Джон Легрант и встал у стены.

– Мулы не привезли ровным счетом ничего, отче, - объяснил Николас.
– В тюках лежало тряпье. Нам нужно было обмануть Дориа, чтобы он не догадался насчет Керасуса. Весь наш товар сейчас там, за исключением манускриптов, денег, которых нам задолжали во дворце, и еще кое-какой мелочи. Надеюсь, все это

также удастся забрать. Но и без того мы в прибыли. Турки могут поступать как угодно с остальной империей. Едва лишь погода на море установится, - товар из Керасуса будет перегружен на корабль и отправится в Венецию и в Брюгге.

– И кто его повезет?
– осведомился Джон Легрант.

– Юлиус, конечно, - ответил Николас.
– Мы вместе покинули Эрзерум, а затем он направился по западной дороге вместе с восемью сотнями верблюдов. Добравшись до Керасуса, он пришлет нам весточку, а сам останется в городе.

– Как, во имя всего святого… - голос Тоби пресекся.
– Как, во имя всего святого, ты уговорил Юлиуса отправиться в Керасус и дать тебе возможность вернуться к нам, в Трапезунд?

– Легче легкого, - ответил бывший подмастерье. И, помолчав немного, поинтересовался: - Расскажите, что вы знаете про императрицу.

– Только то, что она собирается в Грузию на нашей галере, - ответил Тоби.
– Императору ничего не известно.

– Теперь он уже знает, - возразил фламандец.
– Но все остальные по-прежнему в неведении, иначе среди придворных начнется паника.

– Ты виделся с императором?
– изумился Годскалк.

– Когда отводил мулов в наш новый дом. Мне там понравилось: именно то, что нам нужно. Конечно, я с ним виделся - иначе ворота никогда бы не открыли. Он хотел отослать императрицу прямо сегодня, но я сказал, что сперва нам нужно погрузить товар, манускрипты и красители.

– Ты ведь не покупал никаких красителей, - удивился Тоби.

– Нет, это сделали наши клиенты. Те самые, кому мы отдали шелк. Они продали в Каффу вино в обмен на меха, а затем меха обменяли у табризских караванщиков на кермес и индиго. А теперь расплатятся красителями со мной за шелка. Вот почему для Дориа ничего не осталось.

– Никак не могу понять… - промолвил Годскалк.
– Он ведь был ранен. Но почему же он потом не отправился в Эрзерум, навстречу каравану?

– Понятия не имею, - ответил Николас.
– Может, кто-нибудь украл его деньги?

– Он пытался тебя убить, - медленно произнес Тоби.
– Дориа пытался тебя убить.

– Не своими руками, - возразил Николас.
– Да и сам он лишь орудие. Как вы видите, я сумел его разорить. Или вы бы предпочли, чтобы я его прикончил?

– Возможно, для него это был бы лучший выход, - протянул Годскалк.
– И как ты намерен с ним поступить сейчас?

– Оставить его в покое, - ответил Николас.
– Он ведь генуэзский консул. Так пусть и красуется на своем пьедестале.

– А ты сам?
– поинтересовался священник.

– Ну, как видите, я вернулся. У меня есть кое-какие

планы, и вам они известны. Теперь решайте сами: стоит ли доводить их до завершения. За последний месяц я усвоил по крайней мере один важный урок: компанией нельзя управлять совместно. У нее должен быть единый лидер.

– Похоже, тебе пришлось не по душе работать с нами бок о бок?
– промолвил Годскалк.

– Мне пришлось не по душе, когда вы сочли себя моими хозяевами, - парировал бывший подмастерье.
– Но это лишь мое личное мнение. Вы несколько недель справлялись с делами без меня. Должно быть, за это время вы и сами пришли к каким-то выводам.

Никто ему не ответил. Распахнув дверь, Асторре изумленно воскликнул:

– Вы что тут все, заснули? Господи Иисусе, я думал, что вы уже давно напились пьяными и орете песни! Ну, как вам наш мальчишка, а? А? И сам спасся, и Юлиуса выручил… Заработал для нас деньжат, да еще - держу пари!
– скоро выиграет войну… Ну, разве вы видели хоть в одной другой компании такого головастого хозяина?

– Нет, - ответил Тоби, покосившись на Годскалка.

– Хочешь возглавить дело?
– поинтересовался тот.

– Вы можете назначить главой компании кого угодно, - ответил ему Николас.
– Но я больше не намерен слушать чужих приказов.

– Даже от твоей нанимательницы?
– осведомился капеллан.

Фламандец в упор посмотрел на него.

– Она - исключение… Всегда и во всем…

Асторре изумленно оглядел всех собравшихся:

– Вы что тут, с ума посходили?

– Нет, - ответил ему Годскалк, - я вижу перед собой человека, которому готов служить. А ты, Тоби?

– И я, - подтвердил тот.
– У Лоппе далее спрашивать не надо. У Асторре тоже. Джон?

Легрант пожал плечами:

– А я никому другому никогда и не служил. В чем вопрос?

– Теперь уже ни в чем, - сухо ответил Годскалк.
– Осталась всего одна проблема - что делать компании Шаретти с этим верблюдом?

Николас, который уже приподнялся с места, опять уселся на стул.

– Думаю, он может подождать до завтра.

– Еще бы, - подтвердил Асторре.
– А тебя самого пусть посмотрит наш лекарь. Богом клянусь, мастеру Юлиусу тоже наверное несладко пришлось!

Тоби тут же вскочил, но Николас отмахнулся:

– Пустяки! Дориа, сдается мне, тоже не ушел невредимым.
– Он поднялся с места и, прихрамывая, двинулся к выходу, а затем с улыбкой обернулся.
– Все не так скверно, как кажется, и я рад, что вернулся.

Дверь за ним закрылась. Лоппе покосился на Тоби, и лекарь велел:

– Помоги ему улечься в постель. Я зайду чуть позже.

Чернокожий удалился, и Асторре, которому явно не сиделось на месте, торопливо выскочил прочь. Тоби подошел к окну. Где-то далеко на улице гулко залаял пес, и другая собачонка затявкала в ответ, тоненько, как Виллекин. С кухни доносились возбужденные голоса, и хотя слов разобрать было невозможно, Тоби не сомневался, что они говорят: