Весна Византии
Шрифт:
Шел дождь. Николас в тяжелом промасленном плаще с капюшоном поверх фетровой шапочки поинтересовался:
– А где список?
– Они заломили цену втрое против обычного, - заявил Юлиус.
– И еще нам придется ждать.
– Хочешь держать пари?
– спросил его фламандец.
Он вернулся через три часа, а за ним - целая вереница носильщиков, которые волокли все необходимое. Цены оказались вдвое ниже. Юлиус был удивлен и обижен одновременно.
– Это все благодаря тебе, - заявил ему бывший подмастерье.
– Что я сделал?
– не понял стряпчий.
– Ты сражался на стороне Ферранте в Неаполе. Вице-король Палермо знает об отряде Шаретти, равно как и его агент в Мессине. Вода, мясо и куры…
Юлиус побагровел.
– Откуда они узнали?
Фламандец ответил с ухмылкой:
– Письма от монны Алессандры. Разве не помнишь? Брат Лоренцо обучался в Палермо.
– Она написала для тебя рекомендательные письма?
– Тоби не верил своим ушам.
– Ну, для тебя она бы их точно писать не стала, - Николас опять засмеялся.
– И кроме того, мы получили все сыры Дориа.
– Сыры?
– Да, он их продал своему агенту в Мессине, и тому пришлось отдать их нам, по особому распоряжению вице-короля. За полцены. А сыр кстати неплохой… В общем, в Мессине Дориа не повезло. Вы слышали, что он женился, пока был здесь?
– Вот это неожиданность, - заметил лекарь.
– Ну почему же. Девушка с собачкой… Она была на галере.
– Та, что под вуалью?
– уточнил Юлиус.
– Ну, теперь вуаль она сняла. Совсем еще ребенок, лет двенадцать-тринадцать, по словам агента.
– Мне это не слишком по душе, - заявил Годскалк.
– По крайней мере, они женаты, - отозвался стряпчий.
– Все равно.
– Священник покосился на Юлиуса, затем на Николаса, который покачал головой, и наконец с широкой усмешкой допил вино.
– А как насчет дальнейшего пути?
– поинтересовался нотариус.
– У тебя что, есть письма к каждому торговцу продовольствием? Они могут не знать брата Лоренцо Строцци, а вот с семейством Дориа общались на протяжении многих столетий. Ни воды, ни провизии… Нам придется жить на сухарях.
– Не только, - подбодрил его Николас.
– У нас еще будет сыр.
За время плавания из Мессины, по водам спокойного Ионийского моря, Юлиус порой возвращался к этому вопросу, но тревога слегка отступила.
Экипаж превратился в настоящую команду, кок выучился готовить любимые блюда Асторре, наемники, крепкие бывалые парни, без труда освоились с ролью гребцов, а кроме того, нашли общий язык с моряками и с удовольствием учили портовые ругательства. За едой старшие члены компании Шаретти все вместе говорили по-гречески, а Николас порой просил африканца Лоппе давать ему уроки арабского. Также с помощью Лоппе он неплохо научился плавать. Когда же как-то за ужином его спутники вновь
– Не думаю, что парусник захочет терять время и останавливаться там же, где мы. Наши пути могут пересечься только в крупных портах, к примеру, в Модоне. Ему нужно будет разгрузиться там.
– Тогда давайте пройдем мимо, - предложил Тоби.
– Купим припасы где-нибудь еще и двинем прямиком в Галлиполи.
– Невозможно, - возразил Николас.
– Там нас ждет пассажир.
А им-то казалось, что они посвящены во все его дела… Ни о каком пассажире никто до сих пор и слыхом не слыхивал. Юлиус рассердился.
– Разве я вам не говорил?
– деланно изумился фламандец.
– Помните грека с деревянной ногой? Никколаи Джорджо де Аччайоли? Джон с ним незнаком.
– И он любезно пояснил Легранту, не обращая внимания на остальных: - Мы зовем его греком, но на самом деле он из флорентийского рода, который прежде правил в Афинах. Он прибыл в Брюгге, чтобы собрать деньги для выкупа своего брата. Не будь его, мы бы никогда не пустились в это путешествие.
– А что он делает в Модоне?
– поинтересовался шкипер.
– Торгует. Бартоломео, его брат, теперь на свободе и продает шелк в Константинополе. Точнее, в Пере… Если Аччайоли нам поможет, мы наладим деловое партнерство.
– Так ты говоришь о Бартоломео Зорзи? Я видел, как его взяли в плен. Да, он торгует шелком и кое-чем еще. Это тот самый человек, который заведует монополией Венеции на квасцы. Вы знали об этом?
Фламандец ухмыльнулся и промолчал.
– Да, знали, - ответил вместо него Тоби.
– Мы что, так и будем стоять здесь весь день? Я замерз.
Они пошли дальше, - все, кроме Николаса и Джона Легранта.
– Так значит, все дело в квасцах, - промолвил шотландец.
– Да, ты ведь был подмастерьем в красильне… Конечно, вашей гильдии квасцы нужны для закрепления тканей. Ну что ж, иметь в друзьях такого человека, как этот одноногий грек - полезно. Турки берут со своих квасцов ужасающий налог.
– Ужасающий, - подтвердил Николас.
– Вот почему нам так нужны друзья повсюду.
– Итак, - помолчав, вновь обратился к нему рыжеволосый шкипер, - сам сознаешься, что ты задумал, или мне придется подпоить твоего стряпчего?
Николас уже давно успел оценить, что за человек Джон Легрант, к тому же ему всегда нравилось рассказывать о Тольфе. И почему, собственно, все удовольствие должно отойти одному Юлиусу? Он взял флягу с вином и повел Джона Легранта на нос корабля.
Тоби чуть позже видел их обоих. У шкипера был задумчивый вид, а Николас, напротив, улыбался с заговорщицким видом. Похоже, козни Пагано Дориа его ничуть не тревожили.
И напрасно, потому что первое, что они увидели в гавани Модона, - это гигантский корпус парусника «Дориа».