Вестник в старом мире
Шрифт:
— Полторы тысячи, разрешение и я заплачу налог за сделку.
— Эх, бедствовать моей деревне. Две с половиной тысячи, налог и разрешение.
Вадим задумался.
— А что вы хотите купить в Империи? Я слышал, у вас сейчас война с Англичанами, — китаец от вопроса не дрогнул, но чертики в глазах заплясали.
— У вас недавно закончился поход, мы бы хотели купить некоторые трофеи.
— Две тысячи это винтовок триста. Плюс боезапас.
— Уж порох в Китае умеют делать. Больше купить не можем, но
— Хорошо, подготовьте товар, а я пошел к губернатору, — Вадим лукавил, но в глазах гостя Российской Империи он должен выглядеть достойно.
— Эх, будет голодать моя деревня, а матери проклянут меня, но я согласен, если вы все сделаете, — Ли протянул руку, и Вадим ее пожал.
— Ефим, подними челюсть и поехали, — Вадим зашагал к карете на выходе с рынка.
Атаман Марченко, он же полковник Афанасий Миронович, сидел за столом и разбирал документы, когда постучались в дверь кабинета.
— Кто там? — поднял Афанасий Миронович уставший взгляд на скрипнувшую дверь.
В темном проходе в коридор стоял бледный поручик Беркутов с остекленевшим взглядом и чуть синеватыми губами. Афанасий от удивления выронил перо, залив чернилами бумагу.
— У меня к вам последняя просьба, — сказал Вадим с хрипотцой, — Разрешите войти?
Афанасий скользнул под стол и перекрестился. Тогда в степи, в отличии от нерадивого Ефима, он сразу понял, что подпоручика не спасти. А как Вадим пришел ночью к их костру, не мог спокойно уснуть. Поговорить же самому с подпоручиком у Марченко не находилось смелости.
— От туда спрашивай, — прохрипел Афанасий, горло предательски сжало.
— Будет неудобно, — Вадим посмотрел на порог двери.
— Вы, вурдалаки, без разрешения не зайдете! — победоносно вылез из-под стола Афанасий.
— А еще чеснока боимся и высшее начальство, да-да, знаем, — сказал Вадим и зашел в кабинет, — Я собственно, хотел просить увольнения со службы, по причине здоровья.
Сказал он и распахнул рубашку, показывая огромный шрам под сердцем. Немаленький и аккуратный, который видела Анна накануне.
— Будет тебе увольнение, только не подходи, — взмолился Афанасий.
— Хорошо, тогда следующий вопрос, мне сказали, что губернатор уехал и его заменяет некий полковник Марченко, можно поздравить вас с повышением?
— Можно, — неуверенно ответил Афанасий, — а зачем тебе губернатор?
— Да хотел разрешение на торговлю в городе просить для одного гостя и верного союзника Российской Империи.
— Будет, но налог за торговлю уплатить придется.
— Уплатим, — Вадим облизнул бледным языком губы, — А как так получилось, что одни потеряв полсотни теряют и голову, а другие растут в звании?
— Так, батюшка ваш, как узнал, что вы живы, так и похлопотал сразу. Неудачу за поход на прошлого полковника и свалили, —
— Тогда перейдем и к третьему вопросу, после которого я перестану вас беспокоить.
— Хорошо, — Афанасий не собирался признаваться этой ожившей нечисти о своем беспокойном сне. Собственно поэтому он всю ночь здесь и проработал.
— У меня для вас срочный приказ, избавить оружейные склады от старых ружей! — прогресел Вадим и положил на стол перед Афанасием толстый конверт. Марченко взглянул внутрь: толстенькая пачка ассигнаций, мягко намекала на срочность приказа.
— Да вы нечисть, совсем обнаглели, — протянул Марченко, пересчитывая сумму.
— Там банковских печатей на целых две тысячи рублей, — заявила обнаглевшая нечисть, по имени Вадим, — Напишете в отчете, что мыши погрызли.
— Летучие, ага, — Марченко поднял залитый чернилами лист со стола, — Будут тебе ружья, только уходи.
— И разрешение.
— И разрешение, — добавил уставший Афанасий, старательно выводя пером приказ, дыхнул на печать и оставил синего двуглавого орла на обоих документах. Как дверь за незваным поручиком закрылась, Афанасий перекрестился.
У выхода из канцелярии Вадима ждала карета с Ефимом.
— Воды.
— Сейчас вашблогородь, — Ефим передал флягу.
Вадим промочил горло и принялся смывать белилы с лица и сажу с губ. Маскарад сработал на отлично.
— Теперь к оружейникам и на рынок, пока китаец не сбежал или Марченко не передумал.
Везти ружья под открытым воздухом Вадим не стал, поэтому за скромную плату у сговорчивого адъютанта купил повозки чехлы еще за двадцать рублей.
Ли ждал эпатажного русского знавшего новомодный в китае пекинский мандаринский у своего фургона.
— Уважаемый Ли, на выходе с рынка вас ждут телеги с ружьями, — Вадим сразу начал с дела, — А вот разрешение на торговлю под подписью помощника губернатора временно исполняющего его обязанности Марченко.
— Знаю это имя, занятой человек, меня к нему не пустили, — пожаловался Ли, пока они шли к ружьям.
Старые гладкоствольные семилинейные ударно-кремневые ружья образца двадцать восьмого года стали для китайца открытием. Особенно когда один из его слуг покрепче и повыше приложился к прикладу и утвердительно кивнул.
— Вы сдержали свое слово, я буду рад встретиться с вами в следующем году, — Ли Си Цин передал Вадиму десяток груженых шелковой тканью и прядью фургонов.
— Прядь? — уточнил Вадим.
— Это жест дружбы, — скромно улыбнулся Ли, — я вижу Ва Дим, что вы уважаемый человек, хоть и очень молодой.
— Вы думаете, что это не последняя война с Британией и Францией? — догадался Вадим.
— И еще очень мудрый. У меня есть богатства помимо шелка, если вы сможете добыть больше оружия.