Вестники Осады
Шрифт:
Я закричал и понял, что когти твари рвут мою плоть, Я взмахнул мечом, отрубив руку или коготь. Отросток упал на землю, перевернулся и удрал, словно паук, в тени.
Я едва ли видел подобные ужасы.
Я отступал и знал, что умираю. Не из-за истощения рук, ног и разума, но от раны, которую нанес враг. Я чувствовал это. Я знал.
У меня едва остались силы, чтобы поднимать меч. Я выронил второй клинок. Он отлетел в те же тени, где спряталась паучья рука.
Я неистово рубил, пытаясь удержать тварь на расстоянии. Она смеялась в ответ на мои усилия, от
Я нажал на спусковой крючок.
Сфокусированный импульс мощного излучения ударил в тело зверя. Его смертная оболочка вздрогнула. Он тут же ослаб и осел. В тот же миг я вложил каждую частичку своих сил во взмах клинка и рубанул через плечо, тело, шею. Он должен был умереть, но вместо этого он завыл и пошатнулся. От его жалобного вопля меня бросило в дрожь.
Затем я упал, не в состоянии больше стоять, и почувствовал глубину своей неудачи.
– За Единство, – выплюнул я кровавую слюну.
– За Единство, – повторил кустодий, поднявшись позади твари. Его огромный золотой клинок разрубил голову зверя пополам.
Второй выпад этого безупречного меча вонзился туда, где должно было находиться сердце. Зверь повалился на землю. Из ротовой решетки раздался визг – отвратительный нечеловеческий звук. Из сочленений доспеха поднялся смолистый дым, как от задутой свечи.
– Оно мертво? – спросил я, опустившись на колени и навалившись на навершие своего меча.
Кустодий посмотрел на меня, и по настороженному взгляду я почувствовал, как он обдумывает свое решение. Наконец, он кивнул.
– В некотором смысле, да. Благодарю тебя…
– Херук, – сказал я, угадав в паузе приглашение назвать себя, – Дарен Херук.
– Громовой Легион?
Настал мой черед кивать.
– Думал, вы все мертвы.
– Так и есть. Почти.
– Тагиомалхиан. Я в долгу перед тобой, Дарен Херук. Терра в долгу.
– Тогда я прошу тебя об одной услуге, – сказал я, подняв руку, чтобы не дать Тагиомалхиану вложить в ножны свой меч.
Он взглянул на меня. Его бесстрастная маска была такой же непроницаемой, как лик статуи, но затем я увидел легкий кивок.
Когда вокруг меня сомкнулась хватка смерти, вернулись грезы. Сначала я почувствовал запах и вкус, а затем, когда Знамя Молнии подняли к небесам, я расслышал победные возгласы. Я стоял на склоне горы Арарат вместе с Кабе, Гайроком и Везулой.
Реальность растворялась, хотя я услышал тихий лязг доспеха Тагиомалхиана, когда он подошел и встал позади меня, и шелест поднятого им клинка.
– Даруй мне почетную смерть, – сказал я, и возгласы стали громче.
Единство! Единство! Единство!
По лицу потекли слезы радости, я закрыл глаза и прошептал:
– За Единство…
И услышал свист клинка.
Фигуры расставлены / Гэв Торп
– Волки скоро будут здесь.
Айрих Халферфесс, астротелеграфика эксулта, нахмурился от слов Малкадора, на его пожелтевшей
– Мы не обнаружили приближение Стаи. Вы получили сообщение от Русса?
– Я неправильно выразился, – произнёс Малкадор, он склонил голову в извинении, прислонил посох к широкой стене с бойницами, затем скрестил руки на груди и посмотрел на открывшийся вид: укрепления и воинов. – Я имел в виду Лунных Волков.
– Вы имели в виду Сыновей Гора, – сказал его собеседник, один из сопредседателей Высокой Башни Адептус Астра Телепатика.
– Этому названию не хватает поэтичности.
Астропат хмыкнул и пожал плечами:
– Вы правы. До появления флота предателя осталось несколько дней, возможно, часов, – сказал он.
Они стояли на вершине остроконечной башни, в которой Айрих и когорта духовно связанных псайкеров постигали тайны варпа и плыли в свете Астрономикона, посылая и получая сообщения с далёких миров. Точно так же, как астрономы размещали свои обсерватории на возвышенностях, стремясь избежать влияния миазмов светового загрязнения, так и астротелепаты собирались в Высокой Башне, вдали от психических щитов Имперской Темницы в самом центре укреплённых владений Императора.
– Их сопровождает какофония, – продолжил Айрих. Щетина покрывала его обычно тщательно и чисто выбритые подбородок и щёки. Зелёная мантия также выглядела немного помятой, свидетельствуя о напряжении, бессоннице и постоянной активности, которая оставила красные пятна вокруг его глаз. – Сначала мы сочли это просто обратным потоком от судов, варп-помехами. В конце концов, там десятки кораблей.
– Сотни, – тихо поправил Малкадор. – Возможно, тысячи.
– Действительно, – Айрих нервно кашлянул – ещё одна недавно появившаяся у него привычка, наряду с пальцами, теребящими верёвочный пояс. Все эти изменения не ускользнули от Малкадора, но он не обращал на них внимания, потому что напряжённый поиск предателей в варпе стал тяжёлой ношей для варп-прорицателей владений Сигиллита. – Но это не варп-прилив. Это сами эмпиреи, психический резонанс, который идёт с предателями, а не вызван ими.
– Зачем такая страшная труба зовёт собраться спящих в этом доме? Скажите мне, скажите!
Айрих в смущении нахмурился на имперского регента. Малкадор вздохнул:
– Громкие сигналы тревоги. Герольды прижимают трубы к губам и объявляют о прибытии своего вероломного господина.
– Какие герольды? Сейчас не время говорить тайнами и загадками, Сигиллит.
– Не важно, – ответил Малкадор, отмахнувшись рукой от своих проблем и вопросов Айриха. Он взял посох и внимательно посмотрел на астротелеграфика эксулта, оценивая его рвение:
– Прекратите длительные дежурства. Они не принесут новых знаний, а ваши люди должны отдохнуть. В грядущие дни нас ждут ещё большие проблемы.
– Но что насчёт Гора?
– Он приближается. Мы не можем ни свернуть его с курса, ни задержать его появление. Лучше быть сильным, чтобы встретить его в полной готовности, не так ли? – Малкадор повернулся и направился вдоль стены назад в башню. Следующие слова он произнёс для себя. – И когда он придёт, на Терре не останется ни единой живой души, которая не узнает об этом.