Ветер и искры. Тетралогия
Шрифт:
В общем, люди в лес Видений старались не лезть, так что вполне возможно, там живут не только неизвестные мне вейи, но и любимая бабушка Бездны.
— Вейи там жить.
Голова кругом идет, а тут еще какой-то Юми.
— Ты знаешь, где мы находимся?
— Человеческвая квалетка. В большом доме.
— Что за дом?
— Я не знать. Большой человеква здесь жить.
— Проклятая?
— Вот так, собака! — пискнули из камеры Гбабака.
— Это Юми, — представил товарища блазг и несколько извиняющимся тоном
— Вот так, собака, — подтвердил вейя.
— Он сказать, что здесь раньше Отравляющая Болото не жить. Она прийти после. Квагда мы уже сюда попасть. Раньше здесь жить большой человеква. Он разводить лошадей.
Так, похоже, это каземат поместья благородного, о котором поведал трактирщик. Значит, всего лишь в паре лиг от того злополучного перекрестка, где нас захватили.
— И за что вы сюда угодили?
Блазг неохотно ответил:
— Я хотеть есть. Съесть одну из лошадей того человеква.
Угу. Знаем. Проходили на Ктатаке. Блазги едят редко, но метко. Могут питаться раз в месяц, но так, что два десятка оголодавших солдат умрут от зависти.
— Целую лошадь? — осторожно спросил я, представляя, какой удар должен был хватить конюхов, когда они недосчитались одного из племенных коней.
— Я не великван и стольква в жизни не жрать, — обиделся Гбабак. — Часть лошади. Малую.
— Обедал ты конечно же, не предупредив хозяина конюшен.
— Квато же знать, что они чьи-то?! По полю сами бегать. Я думать, охота. Поймать.
— Лучше бы ты сайгураков ловил, — рассмеялся я. — И скольких ты отправил в Бездну, прежде чем вас с другом засунули в этот каменный мешок?
— Вот так, собака! — В голосе Юми послышалось искреннее возмущение.
— За кого твой меня принимать? — оскорбился Гбабак. — Я ци-вили… зо-ванное существо. Не дикварь. Понять, что совершить ошибку. Сдасться. Ждать, квагда люди понять, что я не хотеть таква поступать. Но прибыть Отравляющая Болото, и о нас все забыть. Я плохо говорить на вашем языке. Лучше, чем Юми. Но все равно плохо. Твой меня понимать?
— Да.
— Хорошо. Очень хорошо, человече. Юми говорить, что опять идти сюда. Одна из змей.
У вейи оказался отличный слух. Засов лязгнул лишь через десять ун после того, как блазг сообщил о приближении гостя. На этот раз не было теплого света. Ему на смену пришел бледно-голубой. Мертвый.
Облаченный в белую мантию человек появился совершенно бесшумно. Я узнал его. Один из тех некромантов, что скрутили нас на дороге. Над его головой висел маленький сияющий шарик. Замок на решетке громко щелкнул. Дверь распахнулась.
— Выходи, — сухо сказали мне. — Тебя хотят видеть. Стоит мне тратить время на то, чтобы рассказывать, что с тобой будет, если начнутся глупости?
— Нет, — негромко ответил я.
Меня
— Тогда иди вперед.
Я пошел. А что оставалось делать? Не бороться же с ним? У меня в открытом поединке против Белого никаких шансов.
В узилище оказалось всего четыре камеры. Моя и Гбабака были дальними. Две другие, сейчас пустые, находились рядом с массивной, но порядком пораженной ржавчиной дверью. Поднявшись по трем покрытым плесенью влажным ступеням, я оказался у выхода. Пригнулся, чтобы не удариться лбом о низкую притолоку, и попал в большую полутемную комнату. Здесь все было завалено ящиками, рассохшимися бочками и мешками.
— Не стой. Выходи.
На улице светило яркое солнце.
— Вперед…
Торцом к нам находилось крыло двухэтажного каменного дома. Мы пересекли пустой двор, обошли клумбу с засыхающими от недостатка влаги астрами и оказались у распахнутой двери.
— Вперед. По коридору. Теперь стой. Направо. Сюда.
В большом пустом зале прямо по центру стояла бадья с водой, от которой поднимался пар.
— Вымойся. От тебя воняет. И переоденься.
— Во что? — хмуро спросил я, бросив на него взгляд исподлобья. — Здесь ничего нет.
— Одежду принесут. Мойся. И не мешкай.
Угу. Ты мне спинку, может, для скорости еще потрешь, умник?
Он вышел, даже не удосужившись закрыть за собой дверь. Выругавшись, я сделал это за него.
Глава 23
Я как раз заканчивал плескаться в уже порядком остывшей воде, когда в комнате появилась тихая заплаканная служанка. Она оставила на полу одежду, полотенце и поспешно, едва ли не бегом, вышла. Дверь конечно же не закрылась.
Выбравшись из почерневшей воды, я вытерся и примерил то, что мне принесли. Почти то же самое, что я носил — штаны из оленьей кожи на шнуровке и рубашка. Правда, эта была сделана не из льна, а из настоящего тонкого хлопка. Все оказалось впору. Словно мерки снимали.
Куртку и сапоги я оставил прежними и едва успел одеться, как в комнате появился Белый.
— Идем.
Мы прошли по пустым залам, увешанным охотничьими трофеями, и, к моему удивлению, миновали ведущую на второй этаж лестницу. Если я не ошибался — дальше должно начинаться крыло слуг.
Запахло свежей сдобой. Мы явно приближались к кухне. Впереди я увидел Шена, за которым неотрывно следовали трое мортов. На руках у Ходящего сверкали магические цепи. Если не считать начавшего желтеть синяка под глазом, Целитель был в полном порядке.
Заметив меня, мальчишка оживился.
— Лаэн? — односложно спросил я у него.
— Не видел. Меня держали отдельно. Надеюсь, с ней все хорошо. Цейра Асани была бы очень удивлена, если бы узнала, куда мы попали.
Я хмыкнул:
— Тебя где держали?