Ветер надежды
Шрифт:
***
Оба собеседника были здесь гостями. Хозяин кабинета оберст-лейтенант Роберт Краусс, деликатно оставил их одних. В главном кабинете штаба 1-й бомбардировочной авиагруппы на авиабазе Кольберг разговор шел на повышенных тонах. И хотя, подчиненный на несколько порядков уступал чинами своему патрону, но его упрямые доводы, все же, сумели слегка поколебать апломб титулованного начальства.
– - Адъютант, попросите не мешать нашей беседе минут двадцать, и поблагодарите герра
– - Слушаюсь, экселенц.
– - А вы, немедленно успокойтесь, Теодор! Хватит уже нести всю эту чушь! Соберитесь. 'Люфтваффе' вам не сборище мальчишек из 'Гитлерюгенд', а воздушные войска! Здесь не место для детских клятв. Нам сейчас нужна от вас дальняя разведка, а не какие-то туманные слухи о 'польских ракетах'.
– - Экселенц. Это не моя прихоть. Нам необходимо побольше узнать об этом аппарате! В противном случае все наши планы дальних разведывательных вылетов окажутся под угрозой.
– - Если все это правда, и у поляков уже появились такие самолеты, то вы, лишь глупо погибнете, мой друг. Вы нужны мне тут в штабе, а не в польской земле, и не польском плену.
– - Экселенц. Мы должны хотя бы оценить боевые возможности того 'золотистого истребителя'.
– - На 'Хейнкеле' вам туда лететь бессмысленно. А новые машины еще не вышли из стадии испытаний. Хеншель ведь не успел закончить своего 130-го?
– - 130-й еще не готов, и я вовсе не претендую на него. 128-й хоть и имеет неубирающееся шасси, но уже способен с турбокомпрессорами залезть на десять тысяч, вот на нем я и отправлюсь.
– - Глупости. Это ведь опытная машина, и на нем нет фотооборудования.
– - Это-то как раз ерунда, экселенц... Возьму с собой кинооператора со специальной кинокамерой и мы справимся. Особой точности тут и не требуется, но оценить потенциал той машины мы просто обязаны. Подпустим его к себе на четыре-пять километров...
– - Детские мечты. Да и скорость у вашего 128-го...
– - Экселенц. Даже если нас собьют у самой границы, то снятые нами кадры все же попадут в Германию, и я уверен, что сам я вскоре вернусь к командованию авиагруппой.
– - Вы безумец Ровель, но... Но я вам верю. Если вы утверждаете, что все это настолько серьезно влияет на план полетов вашей авиагруппы, то так и быть летите. Но имейте в виду, оберст-лейтенант! Потерянного 'Хейнкеля' нам хватит! Война еще не началась, а 'Люфтваффе' уже несет потери!
– - Обер-лейтенант Ханнеман хороший и опытный пилот. За год я хорошо изучил его. Если уж он был сбит, то значит, у них не было никаких шансов. А у меня они будут, я ведь знаю, с кем имею дело...
– - Теодор! Я молю бога, чтобы пилот и экипаж 'Хейнкеля' не нарассказывали полякам о наших планах. А ваша гибель или плен нанесут нам удар намного сильнее, чем потеря нескольких экипажей...
– - Вы можете быть абсолютно уверенными в моих парнях, экселенц. На пару дней молчания в плену их гарантированно хватит, а дальше полякам уже точно будет не до них. Ну, а я сыграю свою партию примерно за час до темноты...
– - Хорошо, оберст-лейтенант. Но у самой границы вас будут прикрывать полштафеля 109-х.
– - Это лишнее, экселенц...
– - Нет не лишнее!
– - Слушаюсь, экселенц.
Оберст-лейтенант ослабил галстук. Цель этой встречи была достигнута. Геринг улетел к генералу Шперрле в штаб 3-го воздушного флота в Нюрнберг. И теперь командира специальной авиагруппы стратегической разведки ожидал связной 'Дорнье' до испытательного аэродрома фирмы 'Хеншель' в Йоханистале. Там на заводской полосе его ждала летающая уже несколько лет опытная машина под индексом 128. Этот аппарат своей гермокабиной больше года назад привлек внимание тогда еще майора Ровеля. Сейчас с новыми моторами и турбокомпрессорами от машины можно было ожидать чуть лучших летных качеств. А фирма 'Хеншель' спешно строила уже войсковую партию из трех усовершенствованных разведчиков HS-130. Ну, а вот этот прототип довольно долго использовался для отработки новых технических решений, но все так же, имел неубираемое шасси в обтекателях. Эта по сути своей исследовательская машина едва-едва научилась летать на десятикилометровой высоте, и не имела вооружения. Зато в итоге всех этих мук она обрела такое важное для разведчика качество как надежность. И Ровелю сейчас нужно было именно это...
***
Из полученного по телефону доклада ПВО Грудзёнза, генералу стало известно, что двое из троих пилотов немецкого разведчика уже схвачены, и вместе с сопровождением направляются в Торунь, в штаб оборонительного района. И потому мрачное настроение главного инспектора войск медленно улучшалось. А виновник недавних странных событий сейчас без сильного смущения во взгляде, лишь немного скованно сидел с другой стороны стола, пытаясь соблюдать некое подобие стойки смирно.
– - Не тянитесь передо мной, пан Моровский. Пейте спокойно кофе, поручник. Вы добились успеха и заслужили свой отдых.
– - Простите, пан генерал, но я всего лишь второй лейтенант Авиакорпуса армии САСШ, что примерно равняется подпоручнику Войска Польского. Да и успех довольно скромный...
– - Я помню, что вы хотели заключить контракт на месяц. Так вот, с сегодняшнего дня вам и Терновскому присваиваются новые звания, документы подпишете позднее. Ваш друг будет переаттестован на подпоручника, а вы получаете следующий чин.
– - Всего за один сбитый?! Разве этого достаточно?
– - Звание вам присвоено не только за обнаруженного и сбитого вами разведчика, но также и за доставленные командованию ценные для обороны сведения. И за предложения по подготовке эскадрильи штурмовиков ополчения на расконсервированных Р-7. И хотя полковнику было жаль тратить кучу времени на замену на Р-11-х моторов, и установку снятых с них старых 'Пегасов' на Р-7. Но даже он признал все это своевременным. Вы абсолютно правы, сбитым машинам новые моторы уже не помогут. Так что, мой юный друг, у вас неплохой потенциал для карьеры. Кстати, вы действительно уверены в эффективности этого вашего обстрела холостыми экипажей 4-го полка, с выполнением вами на 'Девуатинах' традиционных воздушных маневров пилотов 'Люфтваффе'?