Ветер перемен
Шрифт:
«Может с ней откровенно поговорить? – подумал я. – Также интересно посмотреть на их поединок. Вон как братишка Ирридара возмущенно на нее посмотрел. Он знает кто она или нет? Ганга правильно сделала, что наложила на эльфарку иллюзию. Да еще сделала похожую на себя. Выдала видимо за сестру».
– Ты будешь топором махать или бубном шаманки? – съязвил братец. – Я знаю, что вы сражаетесь с одной обнаженной грудью…
Орчанка гневно сверкнула глазами, но ее остановила Ганга, подняв руку.
– Моя сестра тоже шаманка и умеет сражаться, как всякий орк.
Я с удивлением кинул взгляд на невесту. Какое еще посвящение?…
– Если она тебя победит, – серьезно продолжила говорить Ганга, – ты больше не будешь поднимать вопрос отбытия на войну и станешь усердно учиться управлять доменом. При этом слушаясь мою сестру. Если ты победишь, отправишься с нами. Верно дорогой? – Повернулась она ко мне. Я кивнул. А что мне оставалось делать? Слово невесты сказано. Не подрывать же мне ее авторитет. Кроме того, я не верил в силу лесной эльфарки. Ее смог смирить орк-волчонок, но куда ему до нехейца. Но и брать его с собой не было желания. Ганга что-то затевала, это было понятно. Непонятно только что?
Схватка на мечах была назначена на замковом ристалище.
Внутри замка была довольно обширная арена, огороженная деревянным заборчиком, как хоккейная площадка. На ней можно было отрабатывать удар копьем на коне. Правда на деревянном и всего двоим и упражняться в бое на мечах или в рукопашном бое. Такое тут тоже практиковалось и было похоже на боевое самбо. Захваты, удары, броски с ломанием конечностей. Только в упрощённом варианте. Оттачивалось всего три, четыре элемента, с целью убить или покалечить.
Первым на ристалище явился Орридар. С нехейским родовым мечом, таким какой был у Ирридара «при первой нашей встречи». Он размялся, поприседал, попрыгал, помахал клинком. Дама задерживалась, а когда явилась, крякнул даже я. Остальные зеваки, а их набиралось достаточно – охнули. Слуги, дружинники пришли посмотреть на зрелище и сейчас громко шептались. У арены стоял гул, как будто у улья пчел.
Я стоял у заборчика, облокотившись и переговаривался с Ведьмой. Невесты после обеда увели юную воительницу и привели ее в наряде шаманки. В кожаных штанах, обтягивающих зад. Сапогах из мягкой шкуры теленка лорха и шелковой красной блузке. Но главное, у нее была оголена левая грудь, как у шаманки и Небесной невесты, которую я встретил перед выходом в степь.
Ругаться или не ругаться? Вот в чем вопрос? – Который тут же встал передо мной и застрял в горле… Но Ганга с вызовом в глазах на меня посмотрела и я решил прилюдно не ругаться. Тем более, что одна грудь вырвавшись на свободу воинственно торчала и как бы спрашивала: ну что, как я вам.
Я подумал, что да, хороша. Но все же не очень-то. Кому охота чтобы грудь будущей жены видели другие? Я подозвал брата и сурово прошептал ему на ухо.
– Не вздумай лизать или целовать ее грудь. Перестанешь быть мне братом. В остальном можешь задать ей жару.
Тот усмехнулся.
– Да понял я, – не скрывая смеха ответил
– Вот и молодец. А теперь ступай и покажи этой зазнайке, как нехейцы умеют сражаться.
Лирда выступила вперед и вытащила из ножен клинок. Я помрачнел. В ее руках блестел отличный клинок лесного эльфара. Был у меня один в моей личной коллекции. Вообще-то после дуэли, их было много, но этот отличался своей изящностью и выделкой. И то, как девушка встала, я понял, что она умеет обращаться с этим оружием.
Орридар прищурился, оценил стойку девушки и расслабленной походкой вышел к ней в центр площадки. Носком сапога легонько ударил по утрамбованному песку. Проверил его состояние.
Я мысленно похвалил: молодец, оценил покрытие под ногами, не стал легкомысленно подходить к схватке, старается учесть все.
Черридар объявил правила.
– Секундант со стороны тана Орридара, тана Чернушка. Секундант со стороны таны Ленее… Тана Ганга…
«Чертовка, – подумал я, – взяла прошлое имя Ганги, когда она была Небесной невестой. Они что, таким образом проводят обряд сватовства?»
– Дуэль до победы. Победа присуждается при трех уколах меча в тело. На дуэлянтах щит. Его вспышка означает укол.
– А я не согласен, – воскликнул я. – Щит защищает тело и клинок может до тела не достать, а щит сверкнет. Это не честная победа. Победит тот, кто лишит противник оружия. Разрешаются любые приемы, кроме лизания сиськи.
Ведьма удивленно посмотрела на меня.
– Почему ее нельзя лизать? – спросила она. – И зачем вообще лизать сиську?
– Потому что у орков есть традиция. Кто лизнет сиську воительницы, обязан на ней жениться. Я вот случайно лизнул сиську Ганги, когда она шла меня убивать и пришлось взять ее в жены. А у Орридара есть невеста.
– Но Лирда эльфарка…
– Да и еще моя невеста. Я потом разберусь, чья это идя выставить на обозрение грудь моей невесты.
– А-а-а! Вот в чем дело, – засмеялась Ведьма. – Но девочке нечего стыдится. Природе ее наградила…
– Наградила, – согласился я, – но не для глаз, всех.
– Понимаю, ревность самца, вожака стаи…
Я посмотрел на Ведьму и промолчал. Да это была ревность…
Зато Ганга наслаждалась ситуацией. Она смеялась мне в лицо.
«Это она что, мне мстит? – подумал я, – тоже заревновала?»…
– Почему именно так, – спросила Ганга. Я ответил сакраментально.
– Потому что, я, тут главный и определяю правила. Снимите амулеты. Черридар начинайте поединок.
Черридар взмахнул мечом и повторил.
– Победит тот, кто лишит противник оружия. Разрешаются любые приемы, кроме лизания сиськи.
– Я не собираюсь лизать ему сиськи, – громко произнесла девушка и стушевалась.
– Я тоже, – ответил Орридар. – К бою тана.
– Снимите амулеты, господа! – потребовал Черридар и дождавшись, когда амулеты защиты лягут на землю рядом с ножнами от мечей, дал команду начала схватки.