Ветер с горечью полыни
Шрифт:
Андрей назвал себя, искренне пожал руку директора, словно говорил: хочу, чтобы у нас были товарищеские отношения, я не приехал тебя подсиживать, хоть и местное начальство, и высшее — мои друзья и земляки. В круглых темных глазах директора увидел затаенную настороженность: зачем прилетела сюда эта столичная птаха? Он знал о Сахуте гораздо больше, чем Сахута о нем.
Хитрый Ракович сказал, что ему нужно на минутку отлучиться, вышел из кабинета, чтобы коллеги-лесоводы знакомились без него. Вскоре Сахута знал, что Капуцкий родом из Ошмян, приехал сюда после института, работал помощником лесничего, потом поднялся по служебной ступеньке — стал лесничим. На этой должности
— А я после техникума начал свой жизненный путь помощником лесничего в Лесковичах. Месяца три отработал — взяли в армию. Вернулся со службы. Может, с полгода отработал, избрали секретарем райкома комсомола. А потом — обком комсомола, ЦК, в Минске — райисполком, райком, обком… Ну, а тут известные вам события. И остался я при своих…
— Ну, я слышал о вас. Ничего, как-нибудь все утрясется. Лес шумит… Работы нам хватит, — рассудительно сказал Капуцкий.
Внешне Капуцкий был очень спокойным, но в его голове роем гудели мысли. С одной стороны его удовлетворял такой поворот событий: будет новый главный лесничий, профессионально человек отсталый, но жизненный опыт имеет, связи в области и в столице тоже имеет. Директором его пока что не поставят, да и захочет ли он тут осесть? Карьеру лесную делать ему поздновато — перевалил за полсотни. А вот ему, Иосифу Капуцкому, самое время сбежать отсюда, из радиационной зоны. Лесхоз считается одним из передовых в области за год. Сахута обкатается тут, а он будет готовить себе почву. А вдруг жена Сахуты упрется? Верно, ей не захочется из столицы ехать сюда. А может, дети выпихнут, им всегда мало места.
Вопросов в голове Капуцкого было больше, чем ответов. И потому он осторожно расспросил про семью, про жену. То, что ей всего два года до пенсии, что она тут когда-то работала, что они тут когда-то познакомились, поженились, — обнадеживало.
— Это вы родом из Хатыничей?
— Да, моя старшая сестра живет там и сейчас. В отселенной деревне. Хочу подъехать к ней. Может, Ракович даст машину.
— Можно сегодня съездить. У меня есть транспорт. И в лесничество заскочим. Там помощник исполняет обязанности лесничего. Молодой парень. Еще холостяк. Бежать хочет от радиации. Лесничий вырвался, как птица из клетки. Двое маленьких детей. Грех держать было.
Андрей слушал, и вдруг его обожгла мысль: а что если устроиться в лесничество? Раз есть вакансия. Там когда-то начинал. Марина близко живет… Ада, конечно, будет против. Зато не нужно возвращаться в опостылевший город, видеть сочувственные взгляды, ждать звонков. Просить у жены денег даже на пиво…
— А знаете, Иосиф Францевич, у меня крамольная мысль появилась. А может, устроиться пока что лесничим? Раз есть вакансия.
— Отличная мысля! До первого декабря еще больше двух месяцев. А ждать да догонять — паршивое дело. Сейчас едем в лесхоз. Напишете заявление и катанем на смотрины.
Вошел Ракович.
— Извините, мужики, я с заместителем решал одно дело. Задержался. Вы немного познакомились?
— Мы хорошо побеседовали. С сегодняшнего дня Андрей Матвеевич заступает на работу, — с нескрываемой радостью сообщил Капуцкий, мол, во какой я дипломат.
— Вы что, шутите? На какую должность? — удивился Ракович.
— Лесничим на своей родине. Где когда-то начинал свою…
Сахута искал нужное слово и будто споткнулся. Напрашивались варианты: свою биографию, или жизненную дорогу, или деятельность. Но все варианты показались излишне пафосными: выходит, что он за тридцать лет поднялся
Ракович, видимо, понял переживания, душевное состояние минского гостя, поскольку поспешил подбодрить:
— Андрей Матвеевич, у вас есть шанс за два-три года пройти путь от лесничего до министра. Это стоит отметить.
Хозяин кабинета достал из сейфа бутылку коньяку «Белый аист», заказал секретарше три чашки кофе.
Анатолий Ракович не ждал такого поворота и был действительно рад, что высокий столичный гость не побоялся радиации, бросает столицу, чтобы начать работу на своей родине. Удовлетворение было и на лице Иосифа Капуцкого, но в глубине его темных круглых глаз затаилось несогласие со словами председателя райисполкома: он, директор лесхоза, должен идти на повышение, поскольку уже наелся радионуклидов, его дочка болеет щитовидкой. В душе Иосифа Францевича окрепла надежда, что он вырвется отсюда. Но сделает это с достоинством — поднимется вверх по карьерной лестнице.
Хроника БЕЛТА, других мировых агентств, 1991 г.
3 октября. Пинск, Брестская область. Сессия городского совета решила вернуть Пинску герб, присвоенный ему по Магдебурскому праву 1 января 1581 года — в период правления Стефана Батория.
4 октября. Берлин. Германия отметила первую годовщину воссоединения страны. День 3 октября объявлен государственным праздником.
11 октября. Вильнюс. 10 октября на вильнюсском кладбище Панерай похоронена старейшая белорусская писательница Зоська Верас. Ее светлая жизнь началась 30 сентября 1892 года.
VIII
Первый день после отдыха поразил Петра Моховикова. И прежде всего — необычной тишиной на студии. Тихо было в павильонах, тихо в коридорах, молчали телефоны. За целый день ему не позвонил никто из начальства. Сказал о своем впечатлении заместителю Евгению. Тот хохотнул:
— Начальству все до лампадки. Все бросились строить коттеджи. Грызутся за наделы земли, за льготные кредиты. И смелые все сделались. Знают, что на бюро райкома не потащат. В ЦК не вызовут. Тишина. Между прочим, цензоршу нашу отправили на покой. А то ж дурью занималась. Помнишь, какой гвалт подняла с этим фильмом? Ну, где про Свислочь были кадры, а дальше штаб БВО. Грозила тебе влепить строгача. А на открытках этот пейзаж вовсю тиражировали.
Петро припомнил ту историю, когда цензорша грозилась снять с эфира передачу. А это уже ЧП! Большие неприятности, и прежде всего для главного редактора. Куда смотрел? Тогда он, так сказать, взял ответственность на себя.
— Я в свой журнал записала, что вас предупредила. Если кто заметит, будете отвечать, — скрипела бдительная бабуся в телефонную трубку.
По счастью, никто не обратил внимания на тот кадр. Все тогда обошлось. А теперь будет еще лучше, поскольку меньше станет возни вокруг передач. Хотелось верить, что работать станет интереснее, свободней.
День кончался. Петро пододвинул ближе календарь, взглянул на свои заметки: все ли сделал? Над цифрой 30, круглой, представительной, приписка более мелким шрифтом: именины Веры, Любови, Надежды.