Ветхий Завет с улыбкой
Шрифт:
Ноеминь замышляет каверзу Воозу
Смолотив зерно, она пошла в город, и Ноеминь увидела, сколько она набрала. Подойдя к свекрови своей, вынула Руфь из-за пазухи своей то, что оставила от обеда, и дала ей. И спросила ее свекровь:
— Где ты собирала сегодня и где работала? Да будет благословен принявший тебя!
— Человеку тому, у которого я сегодня работала, назвался мне — имя его Вооз.
— Ну да?! Ёлы-палы! Так ведь он же из нашей родни!
— Он разрешил мне быть с его служанками, доколе не докончат они
— Хорошо, дочь моя, что ты будешь ходить со служанками его, и не будут оскорблять тебя на другом поле.
Так и была Руфь со служанками Воозовыми и подбирала колосья, доколе не кончилась жатва ячменя и жатва пшеницы.
И сказала ей Ноеминь:
— Дочь моя, не поискать ли тебе пристанища, чтобы тебе хорошо было? Вот, Вооз эту ночь веет на гумне ячмень. Помойся-подмойся, сделай макияж, плесни на себя несколько капель Диора, надень на себя нарядные одежды твои и пойди на гумно, но не показывайся Воозу. Вот когда кончит он есть-пить и ляжет спать, тогда приди в то место, где он лег, открой у ног его и ляг. Ну, а что тебе делать дальше, он сам тебе скажет…
— Хорошо, матушка! Сделаю все, что ты сказала мне.
А Вооз и ныне там…
И пошла Руфь на гумно. Видит оттуда, что Вооз наелся-напился и развеселил сердце свое. А после пошел спать подле скирда. Руфь пришла тихонько к той скирде, открыла местечко у ног Воозовых и легла в полном соответствии с полученными от Мары-Ноемини инструкциями.
В полночь Вооз проснулся он отчего-то и видит — у ног его лежит женщина! Вооз вопросил:
— Кто ты?
— Кто, кто… Конь в пальто! — Пошутила Руфь. — Это я, Руфь, раба твоя, простри крыло твое на рабу твою, ибо ты родственник мой.
— Благословенна ты от Господа, дочь моя! Это последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего — не пошла искать молодых людей. Не зря в нашей песне поется: «Старикам везде у нас почет». Не бойся, дочь моя, я сделаю тебе все, что захочешь, ибо у всех ворот народа моего знают, что ты женщина добродетельная.
Я, и правда, — твой родственник, но есть еще родственник ближе меня. Поэтому переночуй эту ночь здесь, а завтра же я поведу тебя к родственнику. Если он примет тебя, то хорошо, пусть примет, а если он не захочет принять тебя, то я приму. Жив Господь! Спи до утра.
И спала Руфь у ног его до утра и встала прежде, нежели могли они познать друг друга. Вот какой Вооз добродетельный был: не всякий бы устоял такого соблазна! Он же после этой ночи отмерил ей шесть мер ячменя: ведь и добрые намерения должно вознаграждать!
Руфь пришла к свекрови своей и рассказала ей обо всем.
Вооз покупает Руфь вместе с делянкой земли
В это же время Вооз вышел к воротам и сидел там. И вот, идет мимо тот самый родственник, о котором упоминал Вооз. Подозвал его Вооз и позвал еще десять человек из старейшин города, после чего сказал родственнику:
— Ноеминь, возвратившаяся с полей Моавитских, продает часть поля,
— Ясное дело, хочу!
— Но коли ты купишь поле у Ноемини, то должен взять Руфь Моавитянку, жену умершего сына Ноемини, в замужество, чтобы восстановить имя умершего в уделе его.
— Ну уж нетушки, спасибочко! У меня и так дом полон жен! Хочешь, выкупай сам тот удел с таким приданным.
Прежде такой был обычай у Израиля при выкупе и при обмене для подтверждения какого-либо дела: один снимал сапог свой и давал другому, который принимал право родственника, и это было свидетельством у Израиля. Так что родственник снял свой сапог и вручил его Воозу. И сказал тогда Вооз старейшинам:
— Вы теперь свидетели тому, что я покупаю у Ноемини все Елимелехово и все Хилеоново и Махлоново, а также и Руфь, жену Махлонову, беру себе в жену, чтоб оставить имя умершего в уделе его, и чтобы не исчезло имя умершего между братьями его.
И взял Вооз Руфь, и она сделалась его женою. И вошел он к ней, и Господь дал ей беременность, и она родила сына.
И говорили женщины Ноемини:
— Благословен Господь, что он не оставил тебя ныне без наследника! И да будет славно имя его в Израиле! Он будет тебе отрадою и питателем в старости твоей.
И взяла Ноеминь дитя сие, и носила его в объятиях своих, и была ему нянькою. Соседки нарекли ему имя Овид, что означает «служитель».
Такова история жизни Руфи, дочери необрезанных, которая стала праматерью великого Израильского царя и не менее великого блудодея Давида.
Первая книга ЦАРСТВ
Илия-Пророк
Рождение Самуила Елкановича
Был один человек из Рамафаим-Цофима, с горы Ефремовой, имя ему было Елкана. У него были две жены — Анна и Феннана. У Феннаны были дети, у Анны же не было детей — Господь заключил чрево ее. Судя по всему, у Господа была немалая гинекологическая практика.
В положенные дни ходил Елкана из города своего в Силом поклоняться и приносить жертву Господу Саваофу. И всегда приносил Елкана жертву, давая Феннане и всем сыновьям и дочерям ее части, а Анне же давал часть особую, ибо любил Анну более, нежели Феннану.
Фенана постоянно зло поддразнивала Анну и сильно огорчала ее, побуждая к ропоту на Господа, который заключил чрево ее. Однако Анна только плакала и сетовала да с расстройства ничего не ела, но про Бога ни одного слова худого вслух не произносила.
И сказал ей Елкана:
— Анна! Ну что ты все плачешь да плачешь и не ешь ничего? Так и ноги протянуть недолго. Отчего скорбит сердце твое? Разве я для тебя не лучше десяти сыновей?
И встала Анна из-за стола, после того, как они ели и пили в Силоме, и стала пред Господом. А в стороночке на ступенечках у входа в храм Господень сидел Илий, священник того храма.