Ветлуга поёт о вечном
Шрифт:
Впрочем, эту историю знаете вы… –
Тут вдруг звон колокольный раздался. И все
Осенили себя троекратным крестом.
– Вот и время. Пора нам на службу идти, –
Тихо старец игумен монахам сказал.
– Как же наше видение? – Тихон спросил.
Так ответил Пафнутий:
– Бог ведает то.
Если выбрал он вас, значит, он вразумит
И укажет вам путь, и подскажет, как быть.
Вы ж, – молитесь. – Всех трёх он крестом осенил,
А
4. Предстоятель у престола
Церковь новая песню запела свою,
Восхваляя Творца за добро и любовь:
Колокольные звоны текли над рекой
И над лесом; над всею округой текли.
А к Якшанской обители люди уже
Отовсюду стекались всё больше, дружней:
Кто пешком, кто верхом, кто в подводах спешил.
Лодки к пристани шли по Ветлуге-реке:
Кто – с верховья спускался, кто – с берега шёл,
Что напротив: последних Окимий монах
По спокойным волнам в лодке переправлял.
Молодёжь шла гурьбой, песни пели в пути.
Здесь и семьи с детьми: стар и мал поспешал.
Из окрестных селений и из деревень
Православный народ торопился во храм.
И купцы этот день не могли пропустить:
У высоких дубовых ворот вдоль стены
Развернулась торговля на радость толпе.
На телегах купцы разложили товар:
Ткани разных цветов изо льна, конопли,
И из хлопка, что с южных далёких краёв;
И из шёлка китайского, что по цене
Превышал и меха. Здесь платки в кружевах,
Там иголки да нитки различных цветов.
Бабам мимо лотков невозможно пройти:
Не купить, так хоть взглядом товар посмотреть,
Позавидовать той, что купила платок.
Мужикам – свой товар предлагают купцы:
Есть стальные ножи для охотничьих нужд
И домашних работ; косы есть, топоры;
Утварь разная: ложки, кувшины, ковши.
Тут цыган где-то лошадь украл, продаёт.
Рядом пасечник мёд предлагает купить.
Здесь охотник-мариец раскинул меха:
Чернобурка и заяц, и белка, и волк…
Ну а в храме уж служба давно началась.
Собралась и толпа, не вмещаются все.
У святого престола, пред всею толпой
В облачении дивном Пафнутий стоял:
В ризе, золотом ярким расшитой; с крестом
Золотым и искусным; и епитрахиль
Всюду золотошвейным шитьём с серебром
Разрисована ликами старцев святых;
Пояс нитью серебряной выложен весь;
Скуфья и камилавка его седину
Покрывали. Держал он сосуд золотой.
Воду тёплую
Вытирают священники. Снова он льёт.
Полотенцами вновь вытирают её.
Он затем окропляет святою водой.
После этого красное вносят вино,
Помешав его с розовой светлой водой,
Предстоятель на трапезу это вино
Трижды крестообразно возлил. А затем
Снова насухо губками вытерли всё.
И запели певцы: «Вожделенны, Господь,
Все жилища твои! Истомилась душа,
Алча в дом Твой войти…». Вот и миром святым
Наконец, предстоятель помазал престол.
Тут другой уж псалом воспевают певцы:
«Вместе братьям приятно и радостно жить!
Это – как драгоценный елей, что течёт
С головы Аарона, с его бороды
На одежду его; это – словно роса,
Что на горы Сионские сходит, где нам
Заповедовал благословенье Господь
С вечной жизнью». Затем совершалось уже
Облаченье престола в одежды его.
Тут другой уж псалом воспевали певцы.
А затем положили уже на престол
Крест святой и Евангелие, и ещё
Также дарохранительницу. Это все
Пеленою покрыли. При этом певцы
Сладкозвучно другой воспевали псалом.
А затем освящали алтарь и весь храм:
И кадили свечёй, и кропили водой,
Стены мазали миром. При этом певцы
Двадцать пятый псалом исполняли, трудясь.
Освятив Божий храм, предстоятель в алтарь
Входит; к горнему месту идёт и свечу
Возжигает, священный престол осветив.
Как лампада в ночи, как на небе звезда
Как алмаз средь породы, огонь заиграл.
А затем крестных ход совершили они.
Так игумен священную службу вершил,
А закончив, – устал; удалиться хотел,
Но услышал, как кто-то в народе сказал:
– Слово! Слово скажи нам, Пафнутий, отец!
– Слово просим! – раздалось повсюду в толпе.
– Просвети их, отец настоятель, – сказал
Благочинный, что рядом с Пафнутием был.
И игумен Пафнутий взошёл на помост
Возле храма: на время воздвигнут тот был.
Словно древний библейских времён патриарх
Над толпою Пафнутий стоял. Он сказал:
– Братья! Сёстры! Восславим деянья Творца!
С Божьей помощью многое можно свершить.
Чуден мир. Чудеса объяснить нелегко.
Рано встал я сегодня. И солнце ещё
Из-за леса не вышло, чтоб мир осветить.
Долго думал о том, что недавно совсем
Дик и тёмен был край наш без веры в Христа.
Сколько кануло в Лету столетий, когда