Ветлуга поёт о вечном
Шрифт:
Князь Владимир принёс крест и веру на Русь.
Дело трудное нам не даётся легко,
И великое дело не сделать без жертв.
Без труда нам даются лишь зло да грехи,
Что приводят к болезням и смерти души.
Вот и правая вера далась нелегко.
Русь Владимир крестил и огнём, и мечом.
Только Русь велика! До пределов её
Нелегко дотянуться, чтоб волю вершить.
Здесь, в дремучем краю, с незапамятных лет
Лентой девичьей вьётся Ветлуга-река
Средь
Как блаженные дети здесь жили в лесах
Наши братья, не знавшие света Христа,
Не умевшие зло от добра отличить,
И творившие зло, почитая добром.
Но Господнее слово не знает границ!
И сюда, на Ветлугу, когда-то пришёл,
Чтоб марийский народ просвещать и крестить,
Новгородский пустынник по прозвищу Кий,
Николай во Христе. Он пришёл на Якшан
И марийского князя Коджу окрестил;
Бога верное слово воспринял Коджа,
Строить церкви он стал на марийской земле.
Так возник на Якшане святителя храм… –
Тут игумен на храм поклонился, и вслед
Поклонился народ, и крестясь, и крестя.
А Пафнутий продолжил премудрую речь:
– Не по воле своей, не на месте пустом
Мы подняли из пепла сей храм вековой,
Лишь по милости Бога, по воле его!..
Много кануло в Лету событий земных.
Много видел сей храм на Ветлужской земле:
Как Батыя войска разоряли народ
И пустела земля, и бежали в леса…
Здесь когда-то пустынник Варнава служил,
Что из Устюга. Там его князь Кельдибек
При набеге пленил и привёз на Якшан,
Чтобы выкуп потребовать. Только потом
За слова, что от Бога, за веру в Христа
Так его полюбил, что позволил ему
Быть священником в церкви, Якшан просвещать.
А потом он ушёл по Ветлуге-реке
Слово Бога нести, храм оставил на нас. –
Вновь игумен на храм поклонился, и вслед
Поклонился народ, и крестясь, и крестя.
А Пафнутий продолжил премудрую речь:
– Не по воле своей, не на месте пустом
Мы подняли из пепла сей храм вековой,
Лишь по милости Бога, по воле его!..
А когда Кельдибека Василий Косой
Умертвил, то восстали его сыновья
И подняли марийцев во гневе своём,
Жгли селенья славян, православный наш храм
Разорили, сожгли… Это помните вы,
Братья, сёстры, – недавним быльём поросло…
Так что храм сей стоит не на месте пустом,
А на месте святом! Не по воле своей
Мы подняли из пепла сей храм вековой,
Лишь по милости Бога, по воле его! –
Вновь игумен на храм поклонился, и вслед
Поклонился
А Пафнутий продолжил премудрую речь:
– Не без ваших трудов, не без ваших молитв,
Не без помощи вашей из пепла возрос
И воздвигся сей храм. Бог в труде помогал!
Руки плотников сильными сделал Господь,
Чтоб поднялись венцы, купола; чтобы крест
Доставал до небес! Мы впервые теперь –
Чтобы Бог издалёка мог видеть наш храм –
Красным золотом ярким покрыли его…
Рано встал я сегодня. И солнце ещё
Из-за леса не вышло, чтоб мир осветить.
Долго думал о том, что недавно совсем
Дик и тёмен был край наш без веры в Христа.
И всё это я вспомнил, что вам говорю…
И едва лишь подумал о храме (в окно
Своей кельи взглянул на вершину трудов),
В этот миг встало солнце и крест обожгло,
Засиял он огнём! И лучи от него
Осветили и келью, и сердце моё.
Бог увидел! Он громом сегодня гремел
Прославляя свершение наших трудов!
Но грозу не пустил! Нам же – знаменье дал:
В облаках над Ветлугой сегодня возник
Дивный старец седой и, подняв два перста,
Словно мир под собой он хотел окрестить…
Так восславим же, братья, деянья Творца!.. –
И народ весь ожил, как живая волна.
5. Отмеченный Богом
Ярким солнцем светились улыбки людей,
И предчувствие праздника было вокруг.
Лишь умолкла толпа, чтобы снова вникать
В слово мудрое старца Пафнутия, тут
Вдруг в народе возникло движение, шум,
Женский голос раздался из ближней толпы:
– Вот он, бабы! Разбойник! Держите его!
Черемисский бандит! Тать лесная! Держи!
Помогай, мужики! Стой! Куда? Не уйдёшь! –
Баба в синем платке, в душегрейке поверх
Сарафана цветного, вцепилась в рукав
Мужичка из марийцев. Он смирно стоял
И не думал бежать. Но его мужики
Всё ж схватили: – Украл чё? – У бабы спросил
Здоровенный детина, что крепко держал
Мужичка за рубаху. То был Тихомир,
Старший сын кузнеца из Кажирова, он
Мог корову поднять на широких плечах,
И один против многих он в драках стоял.
– Что он сделал? – спросил. Ему баба в ответ:
– Это он с теми был, что два года назад
Нашу церковь сожгли, и в деревне дома…
Я узнала его! Что молчишь?! Отвечай!
Я по шраму узнала: вон – крест на щеке!..
– Отвечай! – приказали ему мужики.