Ветры ненастья. Книга 1. Быть собой
Шрифт:
– Слишком мало сведений. Но случай действительно странный. Разберись в этом, если нужно - обратись к Цирилену, он поможет. Расшибитесь в лепешку, но узнайте, что творилось там в момент пожара.
– Слушаю и повинуюсь.
– Хорошо, можешь идти. Если, конечно, не желаешь остаться на праздник.
– Не желаю, - карлик еще раз поклонился и, пятясь, скрылся из вида.
Анаториан лениво потянулся.
Да, вот уж действительно, не знаешь, откуда ждать подвоха. Ну кто бы мог подумать, что след - тоненький и ненадежный, но все-таки, - отыщется на краю мира, в поместье опального сенатора, который
"Сколько лет назад это было? Десять? Или все же восемь"?
– Анаториан напряг память, но вспомнить не удавалось. Время, ставшее его другом, одновременно с этим было и главным врагом, утекая сквозь пальцы, как песок. Годы складывались в десятилетия, а те, собираясь, образовывали полноводную реку веков. И он плыл по ней на утлой лодочке, проданной - за страшную цену - едва ли не самым опасным существом в мироздании.
"И почему только меня не оставляет ощущение, что дно лодчонки уже залито водой, и если не схватить черпак прямо сейчас, то я пойду ко дну"?
– подумал Анаториан.
– "Проклятый Фарнир! Полвека не появлялся, а тут - на тебе! И что только надо этому проклятому комку шерсти"?
От невеселых размышлений его оторвал шум, доносившийся снизу. Шум странный, нехороший. Анаториан встрепенулся и тут же услышал то, чего просто физически не должен был слышать в таком гуле - царапанье коготков по мрамору.
Полубог горестно вздохнул и покачал головой - накликал!. То же самое проделывали и все остальные. Наконец их любопытство было удовлетворено - из-за колонны появился громадный еж, неспешно семенящий по своим ежиным делам прямо к строю преторианцев. Он прополз под щитом одного из них, совершенно не обращая на людей внимания. Остановился и принюхался. Затем на удивление целеустремленно направился к алтарю, на котором стояла большая ваза с приношениями богине плодородия - свежеиспеченным хлебом, маслом, сыром, овощами и фруктами.
С неожиданным для столь коротколапого существа проворством еж взобрался на алтарь и, провожаемый тысячами совершенно сбитых с толку глаз, надкусил большой персик.
– Богохульство!
– взревел один из жрецов и кинулся к зверю.
– Стой!
– Анаториан вскочил с трона, но было уже поздно - глупец схватил ежа, намереваясь метнуть его куда подальше, а в следующий миг из-под крыши сорвалась змеящаяся молния, которая ударила точно в человека.
Тот издал страшный, душераздирающий, вопль и рухнул замертво. Еж же, как ни в чем не бывало, освободился и вновь забрался на алтарь, решив на сей раз отдать предпочтение финикам.
– Все вон!
– Анаториан взревел так, что многие люди схватились за уши.
Храм начал пустеть с умопомрачительной скоростью. Все знали, что когда повелитель приказывает таким тоном, не следует задавать вопросы. Нужно хватать ноги в руки и бежать так быстро и так далеко, как только получится. Иначе последствия могут быть самыми плачевными.
Император все это время стоял, точно статуя, сложив руки на груди. Только когда последний прихожанин покинул храм, Анаториан накрыл его непроницаемым для любого подслушивания и подглядывания куполом, и повернулся к Фарниру.
– И обязательно было так делать? Всех прихожан распугал.
– Допустим, распугал их ты, - резонно заметил еж, вгрызаясь
– Просто объеденье. Откуда привезли, из Тимберии?
– Зачем ты пожаловал? Опять.
– Повторяешься, - еж в один присест заглотил третий финик и направился к амфоре с вином. Легким движением лапки он поднял сосуд и наполнил два золотых кубка, стоящих рядом. Один кубок оказался зажат в ежиных лапах, а другой - материализовался в руке императора.
– Выпьем?
Анаториан отсалютовал своему собеседнику и залпом осушил кубок. Вино оказалось превосходным, но легче от этого не стало. Фарнир же не торопился, он медленно и аккуратно пробовал напиток, отдавая должное букету, и даже прикрыв глаза от удовольствия.
– Все-таки удачно устроились ваши боги. Мало кого будут так хорошо кормить за красивые глаза.
Анаториан заворожено следил за действиями бога Хаоса.
– Слушай, а что, ты совсем их не боишься?
– Кого, этих?
– Фарнир указал лапой на статуи и презрительно фыркнул.
– Они не способны даже разрушить мир, не говоря уже о сотворении нового. Так, мелочевка, созданная вашей верой и ею же питающаяся. Хотя, - он проделал свой излюбленный трюк, оказавшись на шее Анаториана, - помню, годков этак пятьсот-шестьсот назад эти идиоты дерзнули бросить мне вызов.
– И что было?
– Как что? Они меня убили, - хихикнул еж.
– Сам-то как думаешь? Я уполовинил ваш пантеон, после чего оставшиеся кинулись молить меня о прощении. Ну, хотя бы развлекли, а потому я не стал добивать их. С тех пор в этих местах правят Девятеро, а не Восемнадцать.
Фарнир вернулся на алтарь и принялся уничтожать оставшиеся персики, а Анаториан стоял с открытым ртом. К такой правде он был не готов.
– И каких же богов ты убил?
– Хм-м, богиню домашнего очага, бога виноделия, бога кузнечного дела, еще кого-то, - он отмахнулся.
– Не все ли равно? Они были, теперь их нет, а оставшимся пришлось взвалить на себя работу умерших. Только это и важно в нашей вселенной. Кому-кому, а тебе не стоит забывать о таких вещах.
Это размышление, больше похожее на угрозу, напомнило императору, с кем он сейчас говорит, и тот вернулся к первоначальной теме разговора.
– Не забуду. Но мы отвлеклись, ты так и не сказал, что забыл в моем храме.
– Может, решил заглянуть на обед?
– Смешная шутка, - скривил губы Анаториан.
– А может, решил подхлестнуть события.
Анаториан обратился в слух - Фарнир никогда ничего не делал просто так. В каждом его действии был скрытый смысл, а иногда даже несколько таковых. Нужно слушать и запоминать, и, быть может, удастся понять что-нибудь.
– Я слушаю, очень, очень внимательно.
– Это похвально, - подбодрил его Фарнир.
– Тогда я стану говорить, очень, очень медленно. Итак, наша маленькая игра началась, но вот какое дело... Помнишь, я говорил, что ребятки слабы?
Анаториан кивнул.
– Это я был еще весьма мягок по отношению к ним. Правда в том, что моим игрушкам придется потратить немало времени, прежде чем они будут в состоянии потанцевать с тобой.
– Приятно это слышать.
– Тебе-то, конечно, приятно. А вот мне - не очень. Поэтому я решил добавить в нашу главную игру еще одну, поменьше и попроще.