Ветры ненастья. Книга 1. Быть собой
Шрифт:
Трегоран предпочел не отвечать на этот вопрос, а чтобы преодолеть неловкость, перевел разговор в другое русло.
– Димарох, расскажи лучше, как ты оказался в этом фургоне.
Его собеседник некоторое время внимательно смотрел на юношу, затем улыбнулся.
– Ладно, друг мой, думаю, можно и рассказать. Все равно у нас много свободного времени.
Он задумчиво прикрыл глаза.
– Итак, с чего бы мне начать? Пожалуй, с путешествий. Некоторые люди просто не могут сидеть на одном месте. Таков и я. Жизнь актера хороша, но я всегда мечтал открывать новые горизонты, как Оиссий, как великие герои прошлого, отдавшиеся зову, разжигающему пламень в их крови, и желавшие
Атериадец печально вздохнул, ненадолго умолк, после чего продолжил повествование.
– Почти четыре года я прислуживал неотесанному дикарю, развлекая его, но, как и положено варвару, вождь не сумел оценить всех талантов твоего покорного слуги и, в конце концов, избавился от меня, продав заезжему торговцу - господину Найвиху. Сей достойный муж определено надеется получить за меня хороший выкуп на родине, и я не спешу разубеждать его. Страшно представить, как он будет разочарован, когда выяснит, что я одинок, точно древний дуб, выросший посреди поля.
Он улыбнулся.
– Такова печальная история одного глупого любителя приключений, друг мой, - он задрал голову вверх и воззвал к небесам.
– О боги, доколе человеческое любопытство будет служить источником неисчислимых бед?
Продекламировано это было с таким пафосом и настолько искусственно, что Трегоран не смог удержаться от улыбки.
– Так ты был актером?
– поинтересовался он.
– О да, меня питало величайшее из искусств - лицедейство. Я был актером и, смею заметить, не самым последним! Видел бы ты, как я играл в трагедях Аристимаха. Это было незабываемо! Зрители плакали и лишались чувств от горя! А теперь, - он вяло звякнул цепями.
– Теперь все в прошлом и винить мне некого, кроме себя.
– Может быть, кто-то из зрителей захочет тебя выкупить?
– предположил юноша.
– Тщу себя надеждой, хотя и знаю, сколь она несбыточна. Век актера - миг. Он взносится на небосклон, точно Улиан в огненной колеснице, и сгорает, ныряя в пучины забвения. Я сомневаюсь, что хоть кто-то помнит меня.
Трегорана так и подмывало спросить, что же это за великий актер, если через пару жалких лет о нем забывают все и вся, но врожденная деликатность не позволила задать столь бестактный вопрос. Они продолжили говорить. Вернее, болтал в основном Димарох, нашедший благодарного слушателя, а Трегоран во все глаза вглядывался вдаль. Что-то странное мерещилось ему на горизонте. Наконец он не выдержал и спросил:
– Димарох, что это такое виднеется вдалеке?
Атериадец
– Мертвые земли.
– Они так близко?
– Трегоран поежился, вспоминая рассказы Маркация о проклятом месте.
– Да. Весь север Атериады отделен от них Степью, однако она далеко не так широка, как хотелось бы.
– Правда, что там обитают призраки?
– Так говорят люди, сам же я не забредал в те места.
– Но ехать так близко к ним безопасно?
– Мертвыми землями у нас пугают детей, однако я ни разу не слышал, чтобы какая-нибудь напасть вырвалась из них, - ответил ему актер.
– Если зло и поселилось в тех местах, то оно очень уж лениво и не желает открывать для себя новые горизонты. Довольствуется лишь глупцами, которые сами идут к нему.
– А такие есть?
– О-о, конечно же. Охотники за сокровищами не переведутся никогда. Некоторым даже удается вернуться живыми и не с пустыми карманами. Риск страшный, но он полностью оправдан. Во-первых, в там по сей день сохранилось множество пустых городов. Заходи в любой дом и бери все, что пожелаешь. И что не истлело от времени, конечно же. Во-вторых, коллекционеры и маги заплатят любые деньги за вещи из Мертвых земель. Лично я знаю по крайней мере двоих бродяг, сумевших купить собственные дома и рабов после всего лишь одного похода за Границу.
Последнее слово было произнесено таким тоном, что Трегоран просто не мог не спросить:
– Границу?
– Да, черту, отделяющую владения живых, от обиталища мертвых. Я сам не зрел ее вблизи, но все, кто бывал там, рассказывают, что она видна невооруженным взглядом. Собственно, именно Граница и заинтересовала тебя, друг мой.
Трегоран кивнул и перевел разговор на другую тему - близился вечер, и ему совершенно не хотелось говорить о призраках.
***
Следующим утром юноша проснулся бодрым, свежим, и полным сил. Он чувствовал, что его Пламя восстановилось в полной мере, и теперь ждал только удобного случая для того, чтобы распрощаться со своим столь любезным господином.
Случай этот представился куда раньше, чем Трегоран мог себе вообразить. Спустя три дня после пробуждения, когда настало время утреннего приема пищи, караван разместился возле небольшого родника, и охранники, как и прежде, принялись раздавать рабам еду.
Живой товар все так же водили справить нужду, однако на сей раз господин Найвих не появился, зато пожаловали трое его воинов, которые выволокли Итриаду из повозки и бросили ее на землю.
– Друзья мои, что вы собираетесь сделать?
– взволнованно произнес Димарох.
– Хлебало заткни, - посоветовал один из охранников.
– И не подумаю. Я сейчас позову господина, и он сдерет с вас шкуру.
Воин с невероятным проворством метнулся к зарешеченной повозке, запрыгнул внутрь и, выхватив нож, приставил его к горлу актера.
– Я приказал тебе заткнуться, - процедил он и, повернувшись к товарищам, бросил.
– Парни, давайте быстрее, времени в обрез.
Те потянулись за оружием.
Трегоран взирал на происходящее с ужасом. Страх вновь парализовал его не давая мыслить и мешая рассуждать здраво. Следовало что-то сделать и быстро.
Перед его глазами вновь возникло лицо Маркация и тихий шепот одурманенного сенатора.
"Опять то же самое"!
– эта мысль поднялась из глубин отчаяния и потеснила ужас.
– "Я снова ничего не делаю, хотя и могу. Сейчас они убьют эту ирризийку, а потом и меня с атериадцем. Зачем лишние свидетели? Ну почему я такой трус? Почему"!?