Вэй Аймин
Шрифт:
Дождавшись пока А-Лей и Оскар выйдут, гонджу продолжила:
– Кесарево сечение – очень трудная операция, – начала объяснять Минмин, – на матке толстые вены, ширеной в палец, больная может истечь кровью… практически моментально… если я ошибусь и задену внутренние органы – тоже ничего хорошего. Поэтом мне нужна помощь, вы разбираетесь немного в медицине, вы должны мне помочь. Я разрежу её живот, выну ребенка, затем всё зашью.
Дайфу ошеломлено закачал головой, отступил на несколько шагов от Минмин. Не увидев позади глинобитный порог, оступался и сел на кан.
– Послушайте, – продолжила Минмин, – я понимаю, что вы никогда ничего подобного в жизни не делали, верно?
Дайфу закивал.
– Я
– Я могу помочь, – вдруг вмешался Хей Ин.
– Хорошо… вы тоже, – согласилась Минмин, – но мне нужен дайфу.
– Не думал, что вас опять придется уговаривать, – сквозь зубы произнес Хей Ин, смотря злобно на дайфу.
Тот оторопел, посмотрел на Хей Ина странным взглядом, затем закивал.
– Хорошо… хорошо, – дайфу согласился.
– Выполняйте всё, что я вам только что сказала, – строго произнесла гонджу.
Она повторно повторила всё, что уже сказала дайфу. Тот кивнул, слушал. Пока он готовился, гонджу вернулась к беременной. У той был обеспокоенный вид и на лице отражалось полное непонимание того, что происходит. Минмин присела рядом с ней, взяла её за руку.
– Вашему ребенку и вам угрожает опасность. У вас, насколько я могу понять из ваших объяснений, тридцатая вторая – тридцать пятая неделя? У ребенка есть шанс выжить, но если только мы будем действовать быстро. Кровь не останавливается и шейка матки открыта уже на два пальца. Но никакой родовой деятельности нет. Поэтому всё, что сейчас я могу сделать – провести кесарево. У дайфу нет ничего… никаких лекарств. Да и я не знаю, что у него там в его коробке… Как бы еще хуже не стало. Так вот, я сделаю надрез у вас на животе и выну ребенка, затем зашью надрез. Операция опасная, я не могу абсолютно гарантировать, что она пройдет без осложнений, тем более в таких условиях. Но, на данный момент – это единственный выход. Я проведу операцию и постараюсь спасти вас и малыша. Но только если вы мне доверитесь. Я обещаю, что сделаю всё от меня зависящее.
Женщина отрицательно покачала головой.
– Я понимаю, – продолжила успокаивающим тоном гонджу, – вы напуганы. Перед вами сидит семилетний ребенок, и говорит вам абсурдные вещи и просит ему поверить…
– Я верю, – сказала А-Си.
– Что? – оторопела гонджу.
Минмин предполагала, что женщину придется долго уговаривать, но…
– Я верю, – просто сказала та.
Гонджу кивнула. Она встала, вышла из комнаты, подозвала Оскара.
– Я и дайфу сейчас должны помочь твоей мутин родить твоего братика или сестренку, – сказала гонджу ему. – Мутин очень устала и ей нужны силы. Я прошу тебя, зайди к ней сейчас, поцелуй, обними, скажи ей, что ты её любишь и будешь заботится о ней и твоем, пока еще не рожденном брате или сестре. Ей очень нужно сейчас увидеть, как ты её поддерживаешь. Хорошо?
Оскар кивнул, зашел в спальню.
Минмин вышла во двор. У забора росли цветы мака, она нашла несколько зеленых коробочек, разрезала, сцедила сок в чашку, подождала пока он чуть затвердеет. Вернувшись в комнату, где лежала беременная, она дала ей съесть содержимое чашки.
Гонджу дала А-Лей последние инструкции. Через некоторое время всё было готово к операции. Женщину клонило в сон, она зевала. Оскара вывели из комнаты и гонджу вместе с дайфу и Хей Ином закрылась в комнате. Уже совсем скоро из-за закрытой двери раздался крик ребенка, позвали А-Лей, передали ей завернутую в ткань новорождённую малышку и рассказали, что с ней делать. Минмин и дайфу еще долго возились с женщиной. Только к вечеру, когда к фанзе подъехал, вызванный солдатом,
На дереве, напротив входа в фанзу, весело небольшое ведерко в днище которого было сделано отверстие и засунут штырь с небольшими набалдашниками с обеих сторон. В ведре была вода, если штырь поднять, то вода польется из щели, если убрать руку, то штырь опустится и верхний набалдашник заблокирует слив. Рядом с ведром стояла чашка с вареным жидким мылом и весела чистая тряпка. Под ведром стояла большая кадка, куда сливалась грязная вода. Гонджу рассмотрела конструкция, улыбнулась, помыла окровавленные руки, вытерла их тряпкой. Минмин обернулась к стоящему у неё за спиной футину, потянулась, зевнула.
– Как я устала, и кушать хочется. Что-нибудь осталось? Похлебка соседки вроде где-то была?
Дзяндзюн ничего не ответил, молча стоял и смотрел на дочь. Минмин попыталась обойти его, делая вид, что что-то ищет, но он преградил ей путь.
– Я понимаю, – начала она оправдываться, – всё это очень непривычно и неожиданно, но я должна была действовать быстро. Я до сих пор не уверена, выживет ли А-Си, она потеряла много крови. Переливание я не могу сделать, у меня нет необходимых инструментов и я не знаю её группу крови…
Она не договорила.
– Кто ты? – спросил дзяндзюн.
– Эх… – сокрушено вздохнула гонджу, – начинается…
Она отвернулась, посмотрела на двор по которому расхаживал петух.
– Кто ты? – повторил вопрос дзяндзюн.
– Я не могу ответить на этот вопрос, – медленно, обдумывая каждое слово, ответила гонджу, – я и сама многое не понимаю.
– Ты сиэнзы 56 или эмогуи?
– Что? – удивилась гонджу.
Она повернулась к футину и только теперь обратила внимание, что его рука лежала на рукоятке висящего у пояса меча.
56
xianzi,богиня, фея.
– Я – ни то, ни другое.
– Тогда как всё это объяснить? – спросил он.
– Самое главное – я всё еще ваша дочь, я человек, я не причиню зла, я только стараюсь помочь. Долгое время я пыталась скрыть всё, что я знаю, но, похоже, дальше скрываться не получится. Я не могу объяснить, кто я, откуда я, почему я здесь. Я самой себе не могу ответить на многие вопросы. Но я хочу, чтобы вы поверили, что всё, что я буду впредь делать, и это никогда не изменится, я буду делать только во благо людей. Я обещаю… Прошу – поверьте!
Дзяндзюн внимательно смотрел на неё, рука немного расслабила хватку на рукоятке меча. Гонджу подошла к стоящей у входа корзине, которую они ранее привезли из поместья, порылась, достала холодный баодзы, откусила, прожевала.
– М… а есть что-нибудь попить? – спросила она как ни в чём не бывало.
– Хорошо, – наконец проговорил он. – Я готов поверить, но…
– Но только после того, как я вам это докажу? Без проблем, – обрадовалась гонджу, она дожевала баодзы, достала еще один, откусила, – я готова сотрудничать, – жуя, проговорила она. – Можете поставить мне в охрану хоть целый гарнизон. Я это только приветствую. То, что я собираюсь сделать с шелком и многими другими идеями, которые у меня накопились, всё это как раз требует секретности. Чем меньше людей об этом будет знать – тем лучше. Мы сможем заработать больше денег, если все секреты и технологии останутся эксклюзивными. И куча охранников только будут этому способствовать. Кроме того мне нужна будет помощь.