Вежэм

Костюк Валерий Григорьевич

Не угнаться мне за нею, -

И совсем стемнело вскорь.

Вижу, что и впрямь плутаю, 20

Даже – чуть не по себе.

Облака закатно тают,

Бродят шорохи в тайге.

Тут закрапал, и все чаще, 21

Дождь осенний невпопад.

Мне в сырой и тёмной чаще

Не сыскать пути назад.

Заметался лес под ветром. 22

Вдруг почудилось за тем:

Будто где-то бликом светлым

Огонёк мелькнул сквозь темь.

Сердце ёкнуло от счастья, 23

Унялась и дрожь чуток.

Сквозь осеннее ненастье

Я спешил, как только мог.

Потерять боюсь за тьмою 24

Свой заветный маячок:

Вдруг за холмиком укроет

Свет, неверный светлячок?

И моргал всё «через раз» я: 25

Не сорвался б огонёк,

Что мерцал в ночи неясно

И, порою, даже блёк.

Шёл, согревшись мал-помалу, 26

Весь в предчувствии тепла,

А вода всё донимала, -

Вскользь за шиворот текла.

Поспешал, да шёл нескоро, - 27

Ночь темна, хоть выколь глаз,

И кустов шальная свора

Ноги цапала подчас.

Да на радость, вскоре, вижу, 28

Что почти окончен путь.

Свет всё ярче, ближе, ближе:

Верно, есть тут кто-нибудь.

Глава II

ТРИ ОХОТНИКА

Подошёл совсем уж близко. 29

Глядь, охотничья изба,

Чуть косясь, присела низко,

Опершись на два столба.

Там, внутри, гудят рассуды, 30

Голосов разгульный хор.

Подождал

чуток, покуда

Не притихнет разговор.

Постучался в дверь несмело. 31

Докучать - я не мастак,

Да в тайге иное дело -

Потревожишь, коль уж так.

Отозвались, чуть промедля, - 32

Здесь гостей не ждут вночи.

Свет пахнул из двери медью,

Жаром топленной печи.

Скрипнул дверью. Стихли трое, 33

Оглянувшись на меня.

Все поведав им, не кроя,

Я присел вблизи огня.

Мне плеснули в кружку чаю: 34

Чагой пах горячий взвар

И, согревшись, подмечаю,

Как струит с одежды пар.

Разморило лёгким жаром. 35

Разговоры, между тем,

Вновь путём тянулись старым,

В оборот привычных тем.

Завелось с обычных баек. 36

Дальше – шло само–собой:

Кто что слышал или знает -

Шло почти наперебой.

Двое, те, что помоложе, 37

Чуть не так – пускались в спор.

Слушал я , хоть был, положим,

Чуть наивным разговор.

А Кузьмич, охотник старый, 38

Усмехнулся лишь в усы

И чихнул, взглянув устало

На карманные часы.

Разговор коснулся боком 39

Вскользь, о «нечисти» лесной:

Тут ведь, к слову, недалёко

И лешак, и водяной.

Помянули тех, кто дале: 40

Домовых и весь их «род»,

Очевидцев, что видали

Тот таинственный народ.

Не сошлись во мненьях снова: 41

«Чушь одна,- сказал Семён,-