Везунчик Джим
Шрифт:
— Никоим образом, мистер Уэлч, никоим образом. Конечно, материал потребует специфической формы подачи, но это уж наша забота. Полагаю, с вашей стороны не последует возражений, если она будет фигурировать в статье как «женская фигура без ретуши»? Я ведь правильно понял — фигура женская?
Бертран захохотал, как ведущая гончая при взятии следа.
— О да, сэр, женская. Никакого потрясения основ. Ни единой задней мысли. Ни намека на двойное дно.
К лаю Диксон присовокупил собственный смех. То-то будет
— А что насчет трактовки? Ведь так, кажется, говорит ваш брат художник — трактовка? — продолжал Диксон, когда, по Бертрановым подсчетам, приступ смеха должен был отпустить его.
— О, тут ваш покорный слуга-э-э явил похвальную прямолинейность. Манера исполнения современная — но лишь в известной степени. Современные художники, знаете ли, все стремятся смазать детали. А мы против, не так ли?
— Категорически против, — подтвердил Диксон. — Полагаю, сэр, ваша ню написана маслом?
— Господи, разумеется, маслом. И можете представить, сколько масла ушло при размерах восемь на шесть футов. То есть восемь на шесть футов получится с рамой. Ну да цена значения не имеет, если, гм, имеется хоть намек на сенсацию.
— Вы уже определились с названием, сэр?
— В целом да. Я думал назвать ее «Модель-дилетантка». Девушка, которая мне позировала, действительно определенного рода дилетантка среди моделей. Она только изображает модель, по крайней мере изображала, пока я ее писал. Отсюда и название. На вашем месте я бы не давал эту, гм, коротенькую сноску.
— У меня и в мыслях не было, — открестился Диксон почти обычным своим голосом — в последние несколько секундой практически забыл про «тюбик». Что за тип этот Бертран, так его и так? В памяти всплыли намеки на вечер с Кристиной Каллаган, которые Бертран подпускал в день знакомства. Если бы дело дошло до драки, он бы… Господи!
— Простите, не расслышал, — напрягся в трубке Бертран.
— Это я не вам, мистер Уэлч, не беспокойтесь. — Диксон снова изобразил губами тюбик. — Я все записал, сэр, благодарю вас. Вы, кажется, говорили о двух-трех живописных работах?
— Да, есть еще автопортрет. На пленэре. Если, конечно, кирпичная стена сойдет за пленэр. Вообще-то стена преобладает над Уэлчем, даже, я бы сказал, довлеет. Идея в том, чтобы передать блеклость и определенную помятость ткани на фоне мощной, гладкой стены красного кирпича. Картина без эффектов, то есть не рассчитана на вкусы широкой публики. Так, игры разума для себе — то есть мне — подобных.
— Понимаю, сэр. Спасибо. Ну а третья ваша работа?
— Я говорил о камерном полотне. Трое рабочих в пабе просматривают газету. Вещь только начата.
— Вот как! Что ж, думаю, материала достаточно. Еще раз спасибо, сэр. — А вот теперь настало время закинуть удочку. — Девушка упомянула о выставке, сэр. Вы подтверждаете информацию?
— Да,
Диксон беззвучно рассмеялся в «тюбик»: клюнуло.
— Она представилась мисс Каллаган, сэр. Полагаю, вы с ней знакомы.
— Да, знаком, — отвечал Бертран с легким напряжением в голосе. — Только не знаю, какое это к ней имеет отношение.
— Как же, сэр, вы должны знать! — Диксон удачно симулировал удивление. — Ведь это была ее идея. Она знакома с одним нашим сотрудником, вот и попросила его написать о вас статью, сэр.
— Неужели? В первый раз слышу. Вы уверены?
Диксон рассмеялся профессиональным смехом.
— Наш брат насчет таких вещей не ошибается, сэр. Это-то и называют журналистским чутьем, если вы мою мысль улавливаете, мистер Уэлч.
— Да, пожалуй, так оно и было, только выглядит не совсем…
— Сэр, если вы сомневаетесь, я наведу о ней справки. На самом деле, когда ваша мисс Каллаган говорила по громкой связи с Аткинсоном…
— Кто это — Аткинсон? Никогда о нем не слышал.
— Мистер Аткинсон — наш корреспондент в Лондоне. Мисс Каллаган только что связывалась с ним, и попросила нас передать вам, чтобы вы ей перезвонили, если, конечно, мы сами до вас дозвонимся. Похоже, ей это по невыясненным причинам не удалось. У нее какое-то срочное дело, она ждет вашего звонка сегодня до половины шестого. Так она сказала, сэр.
— Хорошо, я вас понял. Позвоню. Кстати, как ваше имя, на случай…
— Бисли, сэр, — без колебаний ответил Диксон. — Альфред Р. Бисли.
— Благодарю вас, мистер Бисли. — «Нет, каков тон», — подумал Диксон. — Да, вот еще что: когда ждать публикации?
— Вот вы меня и подловили, сэр. Боюсь, не смогу дать точного ответа. Знаю только одно: в течение следующих четырех недель статья выйдет обязательно. Мы, видите ли, стараемся собрать материал заранее — на всякий случай. Особенности журналистской работы, сэр.
— Да-да, это разумно. Вы выяснили все, что хотели?
— Спасибо, сэр, я знаю более чем достаточно.
— Нет, это вам спасибо, старина. — К Бертрану очень кстати вернулось дружелюбие. — Грешен: люблю вашего брата журналиста.
— Рад слышать, мистер Уэлч. — Диксон изобразил лицом Эдит Ситуэлл [15] . — Ну, до свидания, сэр. Позвольте еще раз выразить благодарность. Мы вам очень обязаны.
— Бывайте, Бисли, дружище.
15
Ситуэлл Эдит (1887–1964) — автор сатирических стихов и литературный критик; отличалась выразительной внешностью и эксцентричностью поведения.