Входи, открыто!
Шрифт:
— Как это? — не поняла Иринка.
— Возьмем и махнем с тобой в Карелию, поедем на свидание с Мартином, — продолжал Миша.
— Ты сам поедешь и меня с собой возьмешь? — недоверчиво спросила Иринка.
— Если мама отпустит, возьму, — ответил Миша.
Ляля и сама когда-то ходила в поход в Карелию, они плавали по озерам на лодках и тоже жили в палатках. Она представила себе на миг сосны, большие валуны, прозрачную озерную воду, солнце, зажигающее в ней искры, и даже зажмурилась: до чего красиво! Сердце старой
— Конечно, отпущу, — сказала она. — В такую-то красоту, да не отпустить? Отпущу и буду завидовать. Неужели тебе понравилось жить в палатке? — обратилась она к бывшему мужу, вспомнив, как он всегда смеялся над ее пристрастием к походной жизни.
— Еще как понравилось! И вообще, я должен признать, что ты во многом была права. Я попробовал жить по твоим рецептам, и мне это пошло на пользу.
Ляля вспыхнула. И смутилась. И рассердилась. Она не ждала от себя такой реакции. Откуда она могла знать, что ей будет так приятно признание Миши? На это она и рассердилась.
— А ты с нами поезжай, — сказала Иришка. — Нам же с тобой лучше будет, веселее. Правда, папа?
Но родители ее не услышали. Ляля торопливо распахнула дверь на застекленный балкон, свою гордость, и вновь обрела хозяйски-королевское достоинство. Очутившись среди ветвей, тянущихся к стеклам, и светлых шкафов, Иринка и Миша ахнули.
— Мы же как в саду! — обрадовалась Иринка. — Ты, мама, замечательно придумала!
— С кухней еще работы много, — скромно вздохнула Ляля, — зато туалет вы просто не узнаете!
Благодарные экскурсанты похвалили Лялю и за туалет. Ляля и сама не заметила, как стала советоваться с Мишей, нужна ли новая плитка в ванной, в какой цвет покрасить кухню и в каких тонах делать столовую. В понедельник уже придет мастерица красить и клеить.
— А тебе не кажется, что зеленый диван пора того? — спросил Миша, потирая бока при воспоминании о резвых пружинах, которые так неожиданно выскакивали, когда они начинали свою семейную жизнь на этом диване.
Ляля тоже потерла бок и расхохоталась.
— А ты помнишь, как мы… — заливаясь хохотом, начала она.
И Миша тоже, расхохотавшись, подхватил:
— Конечно, помню! Я… А ты… И потом мы оба…
Оба они веселились, и Иринка вместе с ними. А когда немного успокоились, Иринка попросила:
— Не надо диван выбрасывать, я на нем прыгаю. И такие хорошие дырочки продырила!
Миша с Лялей переглянулись и снова рассмеялись.
— Ладно. Судьбу дивана мы еще успеем решить. А пока давайте-ка поторопимся, потому что времени уже много, — сказал Миша.
На рынке, бродя от киоска к киоску, заглядывая в список, прикидывая, сколько всего понадобится, Ляля приуныла.
— Что нос повесила? — спросил Миша. — Товар не нравится? Или не по купцам товар?
— Да я пока только о количестве товара думаю, даже не присматривалась еще, — вздохнула Ляля.
— Боишься, что не уложишься в намеченные рамки? Не бойся. Я кое-что с собой прихватил. Главное — дело сделать!
Лялю всегда удивлял особый дар Миши, он все делал вовремя и к месту. Ей это очень помогало, когда мама болела. Да и потом тоже, с Иринкой маленькой. Но с мамой особенно. Вот и сейчас его предложение было более чем к месту. На этот раз она не стала капризничать. Она была согласна, что главное — сделать дело.
— Спасибо! — сказала она, повеселев. — Понадобится, воспользуюсь. Ну, пошли выбирать!
— С чего начнем? — спросил Миша. — С необходимого или красивого?
— Красивого! — хором ответили женщины, большая и маленькая, и они отправились выбирать обои.
Дело оказалось не простым. Обоев было множество — и с крупным рисунком, и с мелким, толстых, тонких, шершавых, гладких, а таких, какие бы понравились, не попадалось. Все они были какие-то претенциозные… Как бумажные цветы… И тут Ляля вдруг вспомнила — адрес! Сева же оставил ей адрес! Он, правда, говорил, что сначала нужно позвонить, а она запамятовала. Ну да попытка не пытка! Надо попробовать! Основное они закупят там, а потом видно будет! Но тут Иришка остановилась как завороженная перед ярко-синими обоями с розовыми прудиками и белыми лебедями.
— Я вот эти хочу! — сообщила она. — На Мартина смотреть буду!
Ляля с Мишей переглянулись. Глаза у обоих сделались круглыми. Как Ирке объяснить? Чем отвлечь? Уберечь? Рядом с ними молодая пара закупала такие обои в спальню.
— Знаешь, я думаю, Мартину не нравятся розовые прудики, — осторожно сказала Ляля. — Ты же помнишь, он летал над горами, лесами. Он любит все настоящее, наш Мартин. Давай мы поищем одноцветные обои, светленькие какие-нибудь, а ты сама на стене Мартина нарисуешь после поездки с папой. И озера нарисуешь, и сосны. И если у тебя еще друзья появятся, ты и их сможешь нарисовать… Представляешь, в своей комнате ты сама все стены разрисуешь!
Возможность самой разрисовывать стены в собственной комнате подействовала магически.
— А краски ты мне купишь? Я, знаешь, как здорово все разрисую, — обрадовалась Иринка.
— Конечно, знаю, — ответила Ляля, — потому и предложила.
— Отважная ты женщина, Ляля, — покачал головой Миша. — Но, как известно, песни мы поем безумству храбрых.
— У меня предложение, — объявила Ляля, — отправляемся в путешествие, цель — светлые обои!