Входя в дом, оглянись
Шрифт:
– Мент, – пожала плечами Нинка. – Капитан. Серьезный человек.
– Твой знакомый?
– У него полгорода таких знакомых.
– Скажи, чтоб не сажали парня, когда задержат. Чтоб отпустили.
– Хочешь принять обратно?
– Будет видно. Не ошиваться же ему под заборами.
– Тебе это нужно?
– Так же, как и тебе, – ответила Антонина и направилась к выходу.
Нина открыла дверь, выпустила гостью и стала смотреть в окно на то, как тяжело и устало Антонина тащилась по улице.
На
Выпила медленно и без удовольствия, сорвала свисавший с ветки лист, занюхала им, вдруг рассмеялась, мотая хмелеющей головой.
– Боже, дура!.. Какая же дура.
Плеснула еще, услышала стук калитки, глянула на вошедшего во двор мужа.
Михаил тоже увидел ее, быстро направился на веранду. Резко потянулся за бутылкой, чтобы выбросить, жена властно и спокойно произнесла:
– Не делай глупости. Поставь на место. Не сопьюсь.
Михаил подчинился, опустился напротив.
– Не вернулся?
– Кто? – подняла голову Антонина.
– Родственник.
– Без понятия.
– Может, что-то случилось?
– Без понятия, говорю.
– А почему выпиваешь?
– Не имею права?
– Имеешь. – Савостин отщипнул ломтик сыра, пожевал, осторожно взглянул на жену. – Может, пора уже спать?
– Спать не хочу. Хочу поговорить.
Муж уселся поудобнее.
– Говори.
Она помолчала, посмотрела на него в упор.
– Ненавижу.
– Меня?
– Себя. Ненавижу и презираю.
– Все?
– Этого мало? – спросила Антонина.
– На сегодня хватит. – Михаил приподнялся, решительно взял ее под локоть. – Давай спать.
– Не трогай! – Антонина отодвинула его. – Сядь и слушай.
Он, согнав желваки на скулах, отступил, выполнил ее требование.
– Слушай, не перебивай, не дергайся.
– Постараюсь.
– Знаешь, что я виновата перед тобой?
– Я не меньше.
– Меньше. Просто ты ничего не знаешь.
– И слава богу. Мало знаешь, крепче спишь.
– Хочешь, я в чем-то сознаюсь?
– В чем?
– Услышишь… Хочешь?
Михаил подумал, вдруг со злостью произнес:
– Ну услышу. И что дальше? Убью тебя? Повешусь сам? Что дальше?
– Не знаю.
– Поэтому больше не будем. Я тоже не святой. А если надумаешь, поговорим в следующий раз.
Антонина налила вина, покачала головой.
– Не надумаю. Больше не надумаю. Собралась было, не получилось. Ну и слава богу. Видать, так нужно, – сделала пару глотков, тяжело поднялась. – А ты у меня святой, Миша. Клянусь, святой. – Она махнула рукой, чуть не задев бутылку. – Пошли, муженек, баиньки. А то мучаемся дурью и сами не знаем, ради чего. Жить нужно, дорогой,
Она попыталась что-то запеть, Михаил подхватил ее, и они вдвоем направились к дому. По пути Антонина останавливалась, что-то прошептала мужу на ухо, чувственно захохотала. Он тоже засмеялся.
Взяли Артура ночью, когда он спал на широкой гостиничной кровати, хмельно посапывая и забыв выключить телевизор и ночник над головой.
На столе остались недопитый коньяк, ресторанная закуска, бутылки с газировкой, разбросанные купюры.
Стук в дверь Артур услышал не сразу. Когда постучали повторно и посильнее, вскочил, завертел головой, не до конца соображая, где находится.
Подошел к двери, натягивая джинсы, спросил сонным голосом:
– Кто?
– Полиция. Открывайте.
– А что нужно?
– Расскажем.
– Момент.
Артур вернулся к постели, растерянно пошарил в тумбочке, на столе в поисках паспорта, нашел его, напялил футболку, вернулся к двери, открыл ее:
– Ну и какие проблемы?
В номер вошел капитан Муромов в сопровождении двух коллег, за спиной маячила сотрудница гостиницы. Офицер оглядел номер, оценил выпивку на столике.
– Широко гуляем, гражданин Гордеев.
– А что, запрещено?
– Не запрещено. Просто радуюсь за вас. – Муромов подошел поближе к парню, внимательно посмотрел на него. – Артур Константинович?
– Он самый.
– В номере одни?
– Был один, теперь с вами.
– Острить будете в отделении. Паспорт, пожалуйста.
– Без проблем. – Артур нашарил документ в кармане, протянул полицейскому.
Тот изучил его, перевел взгляд на деньги на столе.
– Деньги ваши?
– Так точно.
– Сколько? Помните?
– Это не все. В карманах еще.
– Соберите купюры. В отделении под протокол сосчитаем.
– Можно здесь.
– Не положено. Потом будете говорить, что менты обшмонали. Одевайтесь.
– А по какому праву?
– По праву закона. И пожалуйста, поживее.
– Но я хотел бы знать…
– В отделении все узнаете.
Артур суетливо стал собирать вещи: сгреб в карман пачку денег, сунул ноги в кроссовки.
– Готов.
– Вперед, – сказал капитан.
– А сюда вернусь?
– Думаю, лет через пять, – усмехнулся Муромов.
Гордеев сидел посередине комнаты, тупо наблюдая, как Муромов заполняет бумаги. Капитан то и дело заглядывал в лежащий перед ним паспорт задержанного, делал какие-то выписки, бросал взгляд на сложенные в пакет мятые купюры.
Вошел сотрудник, положил перед офицером листок. Муромов прочитал написанное, поднял взгляд на Артура.
– Совсем интересно.
– Что? – не понял Гордеев.
– Оказывается, вы очень интересный гражданин.