Вида своего защитник

Сугралинов Данияр

— На Сидус… — хмыкнул он. Судя по всему, для него это ничего не значило — все равно что я бы сказал, что собираюсь на вахтовую работу на Аляску. — Ну-ну… И что у тебя там на Сидусе за дела?

— Всякие, — неопределенно ответил я. — Не уверен, что скоро вернусь, поэтому расслабься, увидимся нескоро. Приглядывай за Микки, Бертран, не обижай ее.

— Я сам разберусь, как мне воспитывать падчерицу! — возмутился он. — Ты свои родительские права потерял!

У меня резко испортилось настроение, и не только из-за его слов, а из-за того, что я собирался внести на образовательный и личный счета Микки

десять монет Сидуса. К моменту, когда она достигнет совершеннолетия, сумма удвоится — так я думал, но теперь, глядя на Бертрана… Кто он? Наставник по духовному развитию? Видимо, не самый успешный, раз вынужден жить в доме любовницы. С такого опекуна станется…

Я больше не желал тратить драгоценное время на общение с ним. Оставив его на крыльце, я вернулся в дом и отвел Джослин в другую комнату — ее личный кабинет. Закрыв дверь, я под ее недоумевающим взглядом перевел ей с комма на комм десять миллионов фениксов.

— Это за все те годы, что ты тащила меня с Микки на себе. Как ты с ними поступишь, меня не волнует, это твои личные деньги. На счета дочери я положу отдельно, реквизиты перекину тебе.

Когда-то прекрасные, но сейчас поблекшие глаза Джослин заблестели. Плакала она молча, обняв меня, и я слышал только ее тяжелое дыхание и чувствовал влагу на груди.

— Что вы здесь делаете? — взвизгнул Бертран, резко распахнув дверь.

Джослин нехотя отстранилась от меня, посмотрела на жениха и горько усмехнулась:

— Окстись, Бертран. На шею Картера вешается сама Лекса Шеппард, стал бы он со мной шашни крутить?

Надувая ноздри, Бертран шумно задышал, но промолчал. Думаю, Джослин поняла, что мои деньги ей лучше припрятать так, чтобы Бертран не смог на них претендовать.

Когда Лекса вернулась за мной, Микки уже спала. Мы с Джослин, укутавшись в пледы, молча сидели в креслах на крыльце и дышали начавшим подмораживать ноябрьским ночным воздухом. Она курила, выдыхая густой ароматный дым, и изредка украдкой глядела на меня.

Бертран, сидя рядом с Джослин, нес какую-то ересь о космической энергии и умении ее поглощать, рассказывал, как энергоинформационные космические потоки воздействуют на биоэнергосоставляющие человека и очищают его от накопленных психических энергий. Я пожалел, что не пробудил спиннера — он бы рассказал Бертрану про виды энергии.

Выбравшись из флаера, Лекса, к моему удивлению, первым делом отозвала Джослин и что-то ей сказала. Потом узнаваемым жестом скинула ей файл с комма на комм и крикнула:

— Картер! Любимый! Дорога зовет!

У меня зачесалась нога дать ей пинка, но вместо меня пинок отвесила Джослин — Бертрану.

— Пять минут на сборы, и чтобы духу твоего в моем доме не было! — закричала она. — Так и знала, что с тобой что-то нечисто! Подлец! Вали, пока Картер тебе шею не свернул!

Подозревая неладное, я почувствовал, как кровь прилила к лицу, — уже представил себе худшее, что могло случиться с Микки, но правда оказалась банальнее — чертов Бертран оказался брачным аферистом. Лекса выяснила его подноготную по своим каналам.

На крики матери и визг Бертрана, вопреки своим планам покинувшего дом раньше меня, пробудилась Микки, и мне удалось тепло попрощаться с дочерью.

А уже на рассвете мы с Лексой шли регистрироваться на пассажирский

лайнер «Земля — Церера». Там нас ждали «Слейпнир» и шахтеры, которым я предложу шанс изменить жизнь к лучшему.

Глава 21

Церера

Будущие шахтеры, нанятые «Гленкор-Антофагастой», вели себя так, как и полагается людям, на очень долгий срок покидающим дом: кто-то был подавлен и избегал общения, кто-то прощался с родными и делано бодрился, а многие, как и в мой первый вылет, шумно выпивали и жадно поглощали пищу, насладиться которой снова удастся нескоро. Если это вообще когда-нибудь случится — мало того что космические шахтеры в пятерке самых опасных профессий, так еще и порядки на Церере такие, что вернуться суждено не каждому.

Одно показалось мне странным: в отличие от прошлого рейса, на этом я заметил куда больше женщин и молодых людей, едва достигших, если вообще достигших, совершеннолетия. Это могло быть случайностью, совпадением, а могло говорить о том, что на Земле возможностей у обычных людей все меньше и меньше, даже у граждан.

Мы с Лексой прошвырнулись по посадочной зоне, вступая в ни к чему не обязывающие разговоры, но никакой подозрительной активности не заметили. Никто не вербовал в бандиты, никто не предлагал «крышу» в обмен на раздел доходов. Несколько подозрительных лиц мы, конечно, встретили, однако вели они себя тихо.

Понимая, что, возможно, и нам отведать земной еды доведется непонятно когда, наш последний завтрак на родной планете мы совместили с обедом и ужином. Даже Лекса, обычно питающаяся как воробушек, не отказалась от прощального мраморного стейка и пары бокалов красного.

Орбитальный шаттл вознес нас вместе со всеми остальными пассажирами к лайнеру «Земля — Церера», зафрахтованному «Гленкор-Антофагастой». Мы заняли свою двухместную каюту и начали двухнедельный путь к Поясу астероидов. Я по своей наивности думал, что самые большие проблемы в полете у меня могут возникнуть, если террористы снова захватят лайнер, но очень сильно ошибся.

Наибольшие неудобства мне доставляли приставания Лексы. Если опустить вульгарности, то у меня двадцать четыре часа в сутки кипела кровь, но я держался. Что говорить, девушка мне нравилась, и я бы с удовольствием провел все две недели полета, не вылезая из койки с Лексой, но не мог поступиться принципами. Сначала точка в отношениях с Кристиной, потом — в отрыв. Иначе сам себя уважать перестану. Лекса отстала только на третий день.

— Сухарь.

Оспаривать я не стал, лишь отвернулся к стенке, чтобы не засвечивать, что не сухарь, и вообще, не железный. И так уже в глазах темнело от желания.

Бандиты все же появились, причем в нашей каюте, уже на четвертые сутки полета. Триада не отказалась от своей разработанной и эффективно действующей системы, только произошло это в более мягкой форме. Лайнер никто не захватывал, к нам просто явились пообщаться трое характерного вида мужиков.

Мы в это время валялись с Лексой на своих полках и лениво переговаривались о плане действий на Церере и потом на Сидусе. Когда я голосовой командой открыл дверь, девушка, одетая в шорты и спортивную майку, лежала вольготно — руки под головой, нога закинута на ногу.