Виделись!
Шрифт:
Думал, когда входил в знакомую Гостиницу «Шипы и Розы»… Знакомый портье за стойкой, окинув меня внимательным профессиональным взглядом, буквально просканировав им, молча кивнул и не стал препятствовать проходу наверх, хоть и одет я был достаточно просто.
Правда, нынешнее моё «просто», с тем «просто», которое было в крайнее моё посещение этого заведения, не тождественны. Всё же, одежду я покупал там, где жил. А проживал, последние месяцы перед отправкой в «Уважуху», я в столице большой и богатой Империи. А, дойдя до той планки финансовой обеспеченности, когда о деньгах просто
А следовательно: отоваривался я максимально близко к месту своего проживания… к центральному входу территории Магической Академии. Которая расположена точно в центре столицы. На самой главной её площади. Понятно, что любая, самая «простая» тряпка, которую можно купить в лавках с таким интересным расположением, будет по виду и качеству соответствовать лучшим и самым навороченным товарам, которые можно купить в том же Камише.
Да: рубаха на мне была простая. Почти без рисунка. Но насыщенность её белого цвета, качество ткани, качество работы портного, подгонявшего эту рубашку по фигуре… То же самое относилось и к штанам, и к сапожкам (к выбору обуви я вообще подходил особенно тщательно), и даже к верёвке, которой была подпоясана рубаха. Тоже… дизайнерская, блин, вещичка.
В общем, выглядел я не как нищеброд. Да и надетый на руку при входе в заведение Графский Дворянский Перстень уже не смотрелся, словно седло на корове. Он вполне гармонировал со всем остальным.
Так что, портье молча кивнул мне и проводил взглядом, пока я поднимался по лестнице на второй этаж.
Дверь в тот же самый номер, номер четыре, была точно так же, как и в прошлый раз, не заперта.
Я постучался и осторожно отворил…
* * *
Больше я не думал. Я просто лежал на большой удобной кровати, застеленной чистой белоснежной простынёй. Голый. На моём плече лежала девушка, прижимавшаяся к моему телу своим телом, по-хозяйски закинувшая на мой живот ногу. В номере было тепло. Поэтому, ей даже мысль в голову не пришла хоть чем-то прикрыть свою роскошную наготу.
Впрочем, я и сам совершенно не имел ничего против.
— Я соскучилась, — проговорила Альбина, начавшая выводить своим пальчиком в кудряшках на моей груди какие-то узоры. Это были первые её слова с момента открытия мной двери. Пламенная — человек действия. Увидев меня на своём пороге, она встала из-за стола, за которым разбирала какие-то бумаги. Решительным шагом подошла, схватила правой рукой за воротник рубашки, притянула к себе, впиваясь в губы поцелуем, в то время, как левая рука уже захлопывала дверь и поворачивала в замке ключ.
А я? А что я? То, что я больше не думаю о сексе, то, что его длительное отсутствие больше не вызывает проблем или мучений, совершенно не делает его менее приятным процессом. Так почему бы и нет? Как говорил персонаж моей самой любимой книги, довольно старой и теперь уже не модной: «Ты хочешь, я хочу —
Да… хорошая была книжка. «Колдун» Ольги Григорьевой. Теперь таких уже не пишут…
— В Шивэйской Академии… ты была там, когда меня отправляли в Займар? — вместо ответа пустой бессодержательной вежливости, типа «Я тоже скучал…», прозвучал конкретный вопрос. Самый важный вопрос нынешней встречи.
Секс — это хорошо. Это приятно. Но секс мимолётен. Страсть проходит, а человек остаётся. И жить дальше с этим человеком.
Пламенная молчала долго. Никак не меньше минуты. Я уже даже перестал надеяться на ответ. Но она ответила. И ответила она.
— Да. Я была там, — прозвучал её голос.
Что ж, сразу два «плюсика» сразу двум людям. Первый «плюс» Яго — не соврал. Не подсунул ложных сведений в угоду своей ненависти к Альбине. Второй… второй «плюсик» пошёл самой Шифеевой: не стала выкручиваться. Не стала врать.
Я бы ведь ложь, прямую ложь, почувствовал бы. Вы ведь не из тех, кто до сих пор думает, что учитель действительно не видел, как вы списываете? Или из тех? Не, ну, если уж вспомнить, что я сам вас придумал, то не должны бы быть из тех… Не важно.
В общем, начни она сейчас выкручиваться или всё отрицать, я бы прекрасно это почувствовал и понял. Но нет: на прямой вопрос последовал совершенно прямой ответ.
— Зачем? — тихо спросил я, не перестав поглаживать её по волосам.
— Что «зачем?». Зачем была там? — переспросила она.
— Зачем ты заставила меня пройти через это? — так же негромко продолжил свою фразу. — Зачем заставила убивать… снова…
— Кто, если не ты? — серьёзно произнесла она.
— Кто угодно, но не я, — так же серьёзно ответил ей. — Не верю, что других вариантов не было.
— Были, — признала она. — Но таких же идеальных, как с тобой, не было.
— Идеальных… — невесело усмехнулся я.
— А разве нет? — привстала на локте она, чтобы видеть моё лицо. — Ты отправился туда. Три дня: и нет ни Займара, ни Армии вторжения Демонов.
— Я сошёл там с ума, Альбина. Конкретно протёк крышей. Предупреждал же…
— Ты не выглядишь сумасшедшим.
— Внешность очень обманчива.
— Вот как… — сказала Альбина и потёрлась щекой о мою волосатую грудь. — Легкая безуменка тебе к лицу, Иван Дмитриевич. И всегда была.
— Ты ведь понимаешь, что я тебе этого никогда не прощу? — тихо и спокойно произнёс я.
— Понимаю, — вполне серьёзно ответила Шифеева. — И пойму, если ты больше не захочешь меня видеть. Но ты должен был стать сильнее.
— Зачем же так радикально? — хмыкнул я. — Просто теперь я знаю и буду помнить, что от тебя можно ожидать подлости в совершенно любой момент. Леди Винтер.
— Оу… — хмыкнула она. — Кто-то хорошо проделал «домашнюю работу»? — перевалилась она через меня, сев бёдрами на мои бёдра, а руки уперев с двух сторон от моей головы.
— Недостаточно хорошо, — ответил я. — Надо было навести справки раньше.
— Да? — обольстительно улыбнулась она. — Лучше поздно, чем никогда.
— Не боишься? — улыбнулся я. — Леди Винтер в книгах Дюма плохо кончила.