Видишь ты, видят и тебя
Шрифт:
– О чем вы?
– Жак тоже подтянулся и теперь пытался вникнуть в разговор.
– Твои друзья не в курсе происходящего? Ты не рассказала им о себе?
– Зелиг вновь расхохоталась.
– Ты мне нравишься детка! Действительно нравишься!
– К сожалению, не могу сказать, что это взаимно.
– Я дам тебе еще одну подсказку за твою помощь со старостой. Столько криков!
– Девушка мечтательно задрала голову, изучая небо затягивающееся облаками.
– И сколько, наверное там было крови! Кровь. Наша кровь. Ах да. Вот что я хотела тебе рассказать. Кровь в наших жилах
Пританцовывая и призывно вращая бедрами, она направилась вглубь сгоревшего леса. Ее кружащееся белоснежное платье быстро затерялось среди серых стволов обгоревших деревьев.
Ее все устраивает и она ничуть не переживает о своей жертве? Кого она хочет обмануть? Ее безумие прямое доказательство обратного.
– Вишра?
– тихо позвала Шелли.
– Ты ничего не хочешь нам рассказать?
– Нет, знаешь, что-то не хочется.
– Я взяла в руки алебарду, принесенную Валианом, и, закинув сумку на плечо направилась в лес, стараясь как можно беззаботнее при этом шаркать ватными ногами.
– Вот доберемся обратно в Развилочный перекресток, и я обязательно попробую снова те замечательные пирожки.
– Я остановилась и замолчала.
В лесу повисла мертвая тишина. Сейчас я как никогда ощутила мертвый холод этого места. Тихо. Не слышу привычных шагов за спиной. Я развернулась к Шелли с хранителями. Не ослышалась. Никто из них даже не сдвинулся с места. Они все так же стоят и смотрят на меня, ожидая ответа.
– Почему она сказала, что ты живешь за чужой счет, Виш?
– тихо произнес Валиан.
Его светло-голубые глаза обиженно смотрят исподлобья. Он изо всех сил старается скрывать откровенное любопытство и... жалость. Всегда ненавидела это чувство.
Глава 8. Говори правду, и тогда не придется ничего выдумывать. (с) Марк Твен.
Почему я живу за чужой счет? Глупый вопрос. Такое ощущение, что у меня был выбор. Хранители и Шелли выжидающе смотрят. Что им ответить? Потому что! Вполне достойный ответ, но не думаю, что он их удовлетворит. На время может, а потом? С Валиана конечно можно потребовать клятву не расспрашивать. Жака чем-нибудь припугнуть. Но вот Шелли. Против видящей козырей у меня нет.
– Мы знаем, что ты старообращенная, - осторожно начала Шелли.
– Кто?
– переспросил Жак, но тут же замолк под строгим взглядом хозяйки.
– Ты ведь родилась не видящей?
– Нет.
– Этот ответ стоил мне больших трудов. Но в конце концов миссия закончится наши дорожки разбегутся. А дальше проблемы связного как заставить их молчать.
– Я родилась человеком и им умерла.
– В смысле умерла? Вишра, хватит! Ты вообще можешь серьезно разговаривать?
– поморщился Валиан.
– С чего ты взял, что я шучу?
– Я выдержала пристальный взгляд своего хранителя, злорадно подмечая, как его глаза медленно расширяются от осознания моих слов.
– С той стороны не возвращаются!
– с жаром
– А я и не возвращалась. Меня вернули.
– Икрит?
– догадалась Шелли.
– Он самый.
Не знаю, почему я разоткровенничалась. Кроме связного об этом никто не знает. Но рассказать все, что я знаю про Икрита и его опыты связному было необходимым условием при принятии в видящие. А тут считай, почти добровольно душу изливаю. Даже с толку сбивает. Уж не Шелли ли к этому свою лапку приложила? У всех видящих есть, какие-то отклонения и особые дары. Я испытывающе посмотрела на бесстрастное лицо Шелли. Даже если она и причастна, доказать ничего не удастся. С таким фейсом ей только в карты играть!
– Ты ненавидишь Икрита, за то, что он тебя вернул?
– Валиан прав, но только отчасти.
– Вот это.
– Я отвернула ворот рубахи, наглядно демонстрируя темный ободок вокруг шеи.
– Ошейник, подаренный мне Икритом. Он есть у всех старообращенных. Возвращенную душу запирают обратно в тело именно с помощью этих рун.
– Я пробежалась пальцами по шее, но ничего кроме прохладной кожи не почувствовала.
– Они же, не дают нитям порваться окончательно.
– Нити души? Я слышала об этом.
– Да они самые. Душа привязана к телу именно этими невидимыми нитями. Во время смерти нити рвутся. Раз и навсегда. Безвозвратно. По крайней мере, так было до Икрита. Подозреваю, что он все-таки один из видящих и как-то развил в себе способность видеть и скреплять эти нити. Редкий дар в руках сумасшедшего - проклятье.
– Так ты действительно была мертва?
– ужаснулся Жак.
– Ага, почти дважды. Второй раз сразу после первого пробуждения. Даже будучи воскрешенной, я хотела уйти обратно.
– Почему?
– Голос Валиана прозвучал отстраненно и сухо.
– Жизнь это дар! Тебе дали второй шанс. Возможность существовать, разве это так плохо?
– В свое время этот ритуал запретили не просто так.
– Погибало слишком много людей по официальной версии.
– Шелли в задумчивости скрестила руки и потерла подбородок.
– Но кто там умирал, если изначально использовались трупы? Не в обиду Вишра.
– Умирали души. Во время восстановления связующих нитей, требуется исходный материал. То есть нужна еще одна душа в качестве расходного материала.
– Тебе тоже?
– совсем тихо произнесла Шелли. Произнеся это, она замолчала, ожидая бурной реакции. Валиан и Жак тоже притихли. В конце концов, рано или поздно они все равно узнают.
– Старообращенный значит, что своим существованием ты погубил как минимум одну душу. Ту душу, с которой вы связаны и ту, которая любит тебя больше всего.
– Кем он был?
– Причем тут мужчины? Или Валиан знаком только с такой любовью?
– В момент моего обращения надо мной летала лишь одна душа, упорно отказывающаяся возвращаться в реку перерождения без меня. Та душа, которая выбрала в свое время меня и, вытащив из реки, в свое время помогла обрести тело. Именно ее сияние и заметил Икрит. Ему даже не пришлось особенно трудиться. Удобно. Он использовал душу этой Старшей крутившейся рядом со мной. Вождя нашего селения.