Вик Разрушитель 4
Шрифт:
Часть вторая. Важная особа. Глава 1
1
Брюс которую минуту крутил в руках ограненный цилиндр из зеленого камня, приближал его к глазам, ощупывал тонкими, чуткими пальцами каждую линию, и даже нюхал — казалось, он был в совершеннейшем недоумении. В конце концов он успокоился и отложил блокиратор в сторону, нарочито тяжко вздохнул.
— Ты правильно поступил, что принес эту вещицу сюда, — сказал главный имперский маг, снимая с головы обруч с увеличительным стеклом, через который осматривал цилиндр из хризолита. — Артефакт
С чего это Брюс назвал меня по имени-отчеству? Хитрость какую замыслил? И то, в самом деле, глядит на меня с прищуром, отчего появилось ощущение касающихся мягких лапок к моим вискам. Нечто невидимое силилось проникнуть внутрь, но разочарованно никло, развеиваясь под тихий хрустальный перезвон защитного поля.
— Да никак, — делаю вид, что ничего не ощущаю, и с легким пренебрежением пожимаю плечами. — Когда Федор вытащил артефакт и наставил на меня, он очень удивился, что ничего не происходит. Я-то в тот момент даже не знал, что за штуку в меня тычут.
— А как все происходило? Опиши подробно, — потребовал Александр Яковлевич. В голосе словно струны натянулись.
— Цилиндр засветился зеленым, а потом стал блекнуть, когда отработала антимагия. Если честно, я из-за интереса взял артефакт домой, — слукавил я. — Хотел проверить, почему антимагия нарушила работу блокиратора. По сути, это же однородные предметы по своему применению.
— А вот тут ты не прав, Андрей Георгиевич, — Брюс продолжал разговаривать со мной подчеркнуто вежливо, но я был настороже, чтобы не ляпнуть чего лишнего. Вдруг в какую ловушку заманивает? — Блокиратор Рипли не уничтожает магические конструкты, а лишает их основы, силы, того, что помогает связывать плетения в единую структуру. Почему, знаешь?
— Нет, — честно признался я. — Этому, наверное, в академиях учат.
Брюс рассмеялся.
— Не совсем так. Это всего лишь постулат, который известен каждому, кто проявляет любознательность. Блокиратор такой же артефакт, созданный на первоначальной магической основе, а твой Дар именно что направлен на разрушение всего, что дает нам искра. В этом суть антимагии — в ее враждебности к энергии сотворения.
— А он может уничтожить Источник? — вопрос для меня не был праздным.
— Несомненно, такая опасность присутствует, — тут же ответил Брюс, по мне, так излишне быстро. — Даже родовой Источник Мамоновых может пострадать от твоего Дара… Ты же знаешь принцип привязки к Источнику?
— Инициация идет через кровь. Потом ежегодно несколько дней нужно находиться рядом с ним, укрепляя привязку, — я вспомнил рассказ Светы.
— Правильно. А ты инициацию где проходил?
— Она произошла самопроизвольно, еще в детском доме.
— То есть Источник Мамоновых тебя не знает. Если предположить, что ты впервые подойдешь к нему и попробуешь провести привязку, может произойти два события, — Брюс для наглядности показал два пальца. — Первое: тебя он не признает и постарается защититься с непредсказуемым исходом для вас обоих. Второе: ты его просто погасишь, пусть даже и непроизвольно. Ох, Андрей Георгиевич, по-хорошему, тебе следовало бы поступить в наш лицей при Магической Коллегии, а не в «Чистые Пруды». У нас тоже великолепные преподаватели, серьезная аппаратура для исследований, лабораторные классы, полигоны. Глядишь, разобрали бы твою проблему на мелкие детали, дали рекомендации, как быть дальше.
Мне не понравилось
На моем лице четко написан ответ, и Брюс усмехнулся, увидев на нем все эмоции.
— Радомир Званович рассказал мне, что ты перестал появляться в библиотеке. Все перечитал?
— Учеба много времени отнимает, Александр Яковлевич, — пожаловался я. — Потом, сам Радомир Званович признался, насколько тяжело подбирать книги по моей тематике. Если честно, про антимагию почти ничего нет.
— Сам не хочешь начать писать? — прищурился Брюс. — Свои ощущения, личное мнение, идеи — будущим Разрушителям пригодится.
— Вы думаете, они так часто появляются? — я рассмеялся. То, что предложил маг, я уже потихоньку и без огласки претворял в жизнь. У меня появилась толстая тетрадь, куда я записываю все, что связано с антимагией. Но Брюсу об этом знать не стоит. Лет через десять, когда мои знания станут более обширными и структурированными, за записями начнут охоту. Как пить дать начнут. Поэтому я промолчу.
— К счастью, нет, — на округлом лице Александра Яковлевича появилась мягкая улыбка. А глаза опасно заледенели. — Однако сколько подводных камней удастся избежать будущему антимагу, когда он ознакомится с твоими трудами!
— Ну, это в том случае, если подобный персонаж родится в России, — заметил я скептически.
— А вдруг твои дети унаследуют этот Дар? — внезапно спросил Брюс. И мне стало по-настоящему страшно. Мало того, всю жизнь придется жить с оглядкой, так еще и за детьми начнут следить, чтобы в случае опасности уничтожить их. Оно мне надо?
— Насколько я изучил информацию, Дар по наследству не передается, — твердо сказал я.
— Магия способна творить чудеса, как и люди, обладающие ее искрой, — Брюс стал похож на доброго дядюшку, втолковывающему некие истины нерадивому племяннику. — Ее природа очень непредсказуема. Никто до сегодняшнего дня не мог предположить, что на белом свете появится живой носитель антимагии — а поди ж ты, вот стоит передо мной молодой человек с неплохими перспективами в жизни. Заметь, никто тебя не стремится изолировать от общества, не держит в цепях. Император и его наследник относятся к тебе с уважением. Не то что в мрачном средневековье…
Брюс недвусмысленно намекал, чтобы я не вздумал вольничать. Дескать, пока Мстиславские не видят во мне врага, жизнь моя вне опасности. Но если что-то пойдет не так, если я вздумаю сделать шаг в сторону… Нетрудно догадаться, чем все закончится. Пулю антимагия не остановит.
Но зато может остановить ментальный щит! В этом мое спасение!
Захотелось как можно быстрее оказаться подальше от этого человека, да и Магическую Коллегию тоже желательно обходить за десять километров. Страшный все же человек Александр Яковлевич. Мягко стелет, да только за этой мягкостью скрывается жизненный опыт матерого мага, державшего свою руку на горле многих людей, сидевших в этом кабинете. Уж я-то со своим сиротским прошлым почуял, откуда ветер дует.