Вик Разрушитель 4
Шрифт:
Водитель застрявшей машины негромко ругнулся и начал вертеть головой, чтобы сориентироваться на местности, и увидел нас. Мгновенно выдернул из-за пазухи пистолет с глушителем. Его напарник, бросив взгляд в нашу сторону, раздраженно крикнул:
— Рыжий, брось! Валим отсюда, пока полиция далеко!
Рыжий, который был совсем не рыжим, а стриженным чуть ли не под «ноль», не сводя с нас глаз, ответил:
— Нас срисовали!
— Не дури, сказал!
Оглашая тишину парка с дороги, донеслись истошные завывания сирен. Видать, за преступниками шла серьезная погоня. В этот момент один из телохранителей Вероники не нашел ничего лучшего, как вступить в полемику с вооруженными людьми,
Судя по воинственному пыхтению за моей спиной, Вероника тоже собралась вступить в героическую схватку, не понимая сути происходящего.
— Эй, парни! Бросили оружие на землю! — голос у рынды уверенный. — Давайте без глупостей!
Мне показалось, что на какое-то мгновение вооруженная парочка растерялась. Но лишь на мгновение, потому что напарник стриженного бросил сумку на землю, и как у него в руке появился пистолет — тоже, кстати, с глушителем, что навевало на определенные мысли — и без раздумий нажал на курок.
Все это походило на какой-то дурацкий спектакль. Эти парни, кто бы они не были — угонщики или бандиты — могли спокойно уйти, не обращая на нас внимание. В масках, с оружием — да кто на них прыгнет в здравом уме? Скорее всего, охрана княжны заставила их занервничать. Но даже в этом случае стрелять на поражение, когда перед ними двое подростков?
Каждый сам борется со своими страхами и сам решает, когда переступать через невидимый порог нерешительности. Свой страх я преодолел во время спасательной операции, когда волкодавы брали пана Богумила. Но что сейчас заставило меня шагнуть навстречу выстрелам? Я испугался за жизнь понравившейся мне девушки, которая могла себя защитить с помощью магии? Возможно. В голове была звенящая пустота — и ничего более.
Только это была глупость, несусветная глупость мальчишки, умеющего разрушать магию, но не умеющего останавливать обычную пулю на лету без стихийного доспеха или будучи в своем бронекостюме. В тот миг, когда я мог одним движением уйти с линии огня, у меня внутри вспыхнул адский огонь и понесся по артериям и венам, перегоняя кипящую кровь в энергию. Кажется, в голове у меня помутилось, какая-то плотная субстанция заполнила черепную коробку — и все, чему учил Куан, куда-то пропало.
Я резко выставил раскрытые ладони перед собой — и вокруг все поплыло, как если бы пришлось глядеть через искажающее пространство линзу, вздрогнуло и распалось на какие-то отдельные фрагменты. Три черные точки, летящие в меня, были смяты чудовищной силой, а невидимая волна концентрированной энергии докатилась до машины и отшвырнула ее на десяток метров назад, калеча газон и кустарники. Оба парня, к счастью, стояли чуть в сторонке, поэтому шуршащая в воздухе многотонная железяка не задела их, но все равно ударная волна смела как шахматные фигурки с доски. На периферии сознания зафиксировалась картинка, что они попытались закрыться доспехом! Такого просто не могло быть! Неужели угонщики — или кто они там на самом деле — одаренные? Дальше меня накрыло темнотой.
— Андрей! Очнись! — звонкий, взволнованный голос Вероники проникал в уши, больно царапал невидимыми коготками страха. — Да открой же глаза! Ну, пожалуйста!
Хлесть! Хлесть! По щекам чувствительно прилетело.
Вижу Веронику, склонившуюся надо мной, телохранителей, один из которых разговаривает по телефону, а второй — с полицейским. А ведь я до сих пор не удосужился узнать имена охранников.
— Очнулся, герой? — мужской голос откуда-то сбоку. Еще один блюститель порядка в темно-синей униформе замаячил перед глазами. — Встать сможешь? Или Целителя вызвать?
— Не надо, — хрипло каркаю я, опираясь ладонями о землю. Медленно поднялся, поддерживаемый под руку Вероникой. Так приятно… — Жив-здоров. А что со злодеями?
— Убежали злодеи, — хмыкнул полицейский, невысокий полноватый крепыш. — Испугались тебя. Неплохо ты так машинами кидаешься, парень.
— Он княжич Мамонов, — как бы невзначай заметила Вероника, придерживая меня за локоть.
— Извините, княжич, — спокойно и без тени смущения откликнулся полицейский. — Может, вас подвезти до дома? Все необходимые показания можете дать позже. Вероника Владимировна уже рассказала, что здесь произошло, пока этого достаточно.
Я окинул взглядом поле боя. Покореженный седан лежал перевернутым вверх колесами, смятый невидимой гигантской дланью. Около него, сверкая сигнальными маячками, стояли две полицейские машины, суетились какие-то люди, опутывая черно-желтой лентой место недавней стычки. Потом посмотрел на Веронику.
— Без представителя Рода тебя не имеют права допрашивать, — уверенно произнесла девушка. — Борис уже позвонил отцу, он скоро будет здесь. Если хочешь, мы возьмем на себя право защиты.
— Спасибо, Ника, не нужно. У меня есть свой представитель. Сейчас немного приду в себя, созвонюсь с ним, — я еще раз поморгал глазами, больше всего опасаясь, что красная пелена вернется. Нет, все в порядке. Надо проанализировать, что это было как можно скорее. Вероятно, не рассчитал свои силы. Я же хотел лишь отбросить злодеев ментальным ударом, а получилось нечто иное: задержал пули и искорежил машину.
— Тогда прошу представителя вашего Рода прийти завтра в семнадцатый околоток Хорошевского района. А преступников мы обязательно поймаем. Далеко не уйдут. Район уже перекрыт. Всего хорошего, — полицейский козырнул и отошел, наконец, от нас.
— Ты как? — Вероника внимательно посмотрела в мои глаза.
— Нормально. Только больше не бей так по лицу. Чуть голову не оторвала. Ручка твоя весьма тяжелая.
Елецкая облегченно фыркнула, и не выдержав, рассмеялась:
— Если шутишь — значит, жить будешь. И спасибо, что защитил меня, — чуть тише добавила она. — Ты, Мамонов, конечно, безумец. Я бы ни за что не встала под пули без доспеха. Так что моя просьба в силе. Хочу, чтобы ты научил меня своей технике.
— Сие не от меня зависит, а от наставника, — смотрю на часы, делая вид, что мне пора домой.
— А ты поговори с ним, — Вероника была серьезна. — Я буду очень благодарна.
Подошел охранник, которого звали Борисом, и сказал, что Владимир Данилович уже на пути сюда, требует, чтобы княжна дождалась его на месте. Мы попрощались — и я помчался домой, постепенно приходя в себя. Удивительно, что голова не кружилась, не тошнило или еще какая холера могла приключиться после такого выброса энергии. Я до сих пор ощущал силу, которая наполняла меня выжигающим огнем, но теперь она мягким и ласковым зверем растеклась по всему организму, готовая в любой момент подняться штормовой волной и смести все на своем пути. Я представлял себя заряженной силой тяжелой машиной, прущей по середине дороги и не боящейся никаких преград.