Вик Разрушитель 7

Гуминский Валерий Михайлович

— Ну, хорошо, — постукиванием пальцев по столу, скрывая раздражение, что эта молодая парочка рушит все планы, Малыхин лихорадочно искал приемлемое решение. — Вы сказали: четыре месяца. Что может произойти за это время? Выкупите сублицензию? Но она вам не нужна, уважаемый Андрей Георгиевич. Я ведь сразу заметил, что ваша броня изготовлена в кустарных условиях, пусть и при наличии нужных станков. Вы же не собираетесь открывать собственное производство? При вашем, кхм… безоблачном будущем зачем заморачиваться сложностями в такой специфической сфере промышленности?

— Вы удивитесь, но об этом

я и думаю последнее время, — беззаботно улыбнулся я, вызвав зубовный скрежет у помощника главного инженера «Техноброни». — Почему бы и не попробовать?

— То есть вы намекаете, что вопрос о сублицензии находится в стадии переговоров, — кивнул Козлов и снова черкнул ручкой в блокноте пару строк. — И если они принесут положительный для вас результат, клан Мамоновых может заняться изготовлением подобной брони в промышленных масштабах?

— Не могу с уверенностью сказать о масштабах, — я уже отсидел зад и страстно мечтал покинуть прокуренный кабинет, такое же желание читалось в глазах Арины. — Не уверен даже в возможность получения сублицензии.

В какой-то момент я хотел сказать, что существует второй экземпляр экзоскелета на линейных двигателях, но вовремя вспомнил, кто курирует все заводы по изготовлению бронекостюмов. Это ведь только видимость, что предприятия независимы друг от друга. Такое высокотехнологичное оружие Мстиславские ни за что не упустят из своих рук, поэтому рано или поздно мой «скелет» окажется в жадных лапках одного из концернов. А в чьих именно — будет решать император. Вдруг это станет не «Техноброня»? Тогда цесаревич или сам государь устроит мне мощную головомойку с медленным отрыванием верхней конечности. Нет уж, пусть ребята сами мозги напрягают, но технологию движков они не получат. Это моя поляна. Не хватало ещё, чтобы бешеная Арабелла сюда киллеров прислала. В Венеции не удалось, почему бы и в Москве такое не проделать?

— Тогда мы можем рассчитывать на встречу через четыре месяца? — не хотел упускать последний шанс Малыхин.

— В начале декабря попробуйте связаться со мной через семейный секретариат Голицыных, — уверенным тоном произнесла княжна. — Я дам окончательный ответ. Засим прощаемся. Всего доброго, господа.

Она встала и царственной походкой направилась к выходу, но я опередил её и распахнул дверь. После чего вежливо, не теряя лица, попрощался с инженерами, мысленно потешаясь над их желаниями на халяву получить лакомый кусочек.

— Ты видел? — уже не сдерживая эмоции, Малыхин зачем-то вытащил из канцелярского стакана карандаш и переломил его пополам. — Ну, не наглец ли? Получил через коммерческие каналы движки Стингрей, сляпал на колене броню и считает, что ухватил бога за бороду. Да кто он такой?

— Сын князя Мамонова, — флегматично пожал плечами Козлов. — Ну что ты кипятишься, Саша? В нашем положении остаётся только ждать и работать над своими двигателями. Тем более, уже получены первые образцы синтетических волокон. Работа идёт. Или ты думал, что мальчишка самолично может решать вопросы продажи экзоскелета собственного изготовления? За ним явно маячит фигура папаши-князя. А уж «золотой тойон» своей выгоды никогда не упустит. Давай-ка подождём до конца года, а потом выясним, что они там надумали.

—

А эта девушка, Голицына… Она с какого края вдруг примазалась к Мамонову?

— Ну, вариантов два, и оба тебе не понравятся, — улыбнулся инженер-конструктор. — Невеста — раз. Голицыны представляют финансовые и правовые интересы княжича Андрея — это два… Саш, ну их, аристократов! Давай, хлопнем по чарочке! Всё равно ход на стороне Мамоновых.

— Нет, подожди, — упёрся Малыхин. — У мальчишки два экземпляра брони. Во втором экзоскелете выступала Великая княжна Лидия Мстиславская. Если я немного понимаю что-то во взаимоотношениях высокородных, Мамонов просто обязан подарить «скелет» напарнице. В честь победы на соревнованиях, например. Или по просьбе цесаревича.

— Хочешь сказать, что нашим боссам стоит напроситься на аудиенцию к государю-наследнику? — понятливо кивнул Козлов. — Ну, идея не лишена разумности. Если мы первыми подсуетимся, то этот экземпляр будет в наших руках. Ладно, звони наверх, а потом расслабимся.

Оказавшись на улице, мы одновременно вдохнули в себя нагретый за день, но такой свежий, воздух. И засмеялись непонятно почему. Арина сразу надела чёрные очки, оглянулась на ждущих её возле «Сенатора» Вальтера и Терентия, а я поспешил спросить, пока девушка не уехала:

— Почему ты настаивала на четырёх месяцах?

— А ты почему на трёх? — улыбнулась Голицына. — Всё равно ведь не станешь продавать, сразу бы и обозначил позицию. Я лишь подогрела их интерес и желание.

— Мне кажется, «Техноброня» всё равно не отступится и будет упрямо долбиться в дверь, — я дал знак своим парням, о чём-то судачившим с личниками княжны, чтобы те готовились к отъезду. — Но ты молодец, ловко их осадила.

— Опыт переговоров у меня с пятнадцати лет, — усмехнулась спутница. — Дядька Патрикей или отец всегда вели видеозаписи, по которым потом выстраивали стратегию своих продвижений. А я, будучи любопытной кошкой, просила потом папу показать эти записи.

— Ты у Василия Ефимовича любимица, не иначе.

— Да, я такая, — уперев одну руку в бок, Арина шутливо повела плечами. — Он постоянно сокрушается, почему я родилась девочкой.

Мы замолчали, глядя друг на друга. Почувствовав, что надо побыстрее прощаться, иначе неловкость, появившаяся после признания княжны в ресторане, будет всё больше довлеть над девушкой, я предупредил:

— Через несколько дней я улетаю в Якутию. Меня не будет до начала учебных занятий.

— Не переживай, — правильно поняла меня Голицына. — Я с Прозоровским договорюсь о сроках следующего боя. Думаю, на середину сентября будет удобно?

— Скорее всего, я к тому времени вернусь, — немного подумав, киваю в ответ.

— Скорее всего? — рассмеялась девушка. — Вы что там задумали, сударь?

— Семейная тайна, о которой никто ничего никогда не узнает, — я делаю таинственное лицо и неожиданно для княжны спросил: — А ты готова подождать года два-три?

— Чего подождать? — брови красотки взлетели над дужками очков. Удивление было невероятно сильным.

— Моего предложения, — улыбаюсь, чтобы она не подумала, насколько я серьёзно отнёсся к её причудливой просьбе. — Насчёт замужества.