Викинг-незнакомец
Шрифт:
— Да нет, ничего. — Мысли Джил были настолько переполнены впечатлениями от Санта-Фелиции и от ее нового места работы, что она уже и забыла о молодом человеке. Бедный мальчик, а он так надеялся!
— А я… я получила письмо от Кифа. — От возбуждения голос Линды дрожал. — И знаешь, письмо пришло так удачно, в пятницу, когда мама была приглашена на ужин. Джил, он хочет приехать, чтобы встретиться со мной! Он сообщил, что Рой будет на побережье на следующей неделе и они приедут вместе. Джил, что мне ему ответить?
— Большое и толстое «да», если ты хочешь
— Я очень хочу увидеть его, — выдохнула Линда, — но есть препятствие — я не могу пригласить его к себе домой…
— А почему нет? — возмутилась Джил. — Меня же ты пригласила.
— Ты — совсем другое дело, Джил. — Линда всплеснула руками. — Послушай, если ты пригласишь мальчиков в ланаи, я бы приехала туда, и… и мама не узнает, что я встречалась с Кифом…
— Я не думаю, что это правильно — начинать ваши встречи скрытно, — перебила подругу Джил. — Послушай, Линда, ты уже не ребенок, ты взрослеешь и имеешь право пригласить молодого человека к себе домой, если он тебе нравится.
— Я знаю, — понурила голову Линда. — Но Киф такой гордый…
— О, я не думаю, что Киф Лоней похож на человека, который испугается строгую маму-собственницу — да, она самая настоящая собственница, Линда, — добавила Джил, когда Линда нервно стиснула руки. — Ты ее ребенок, и ни один человек не может любить тебя, как она, и не может быть тебе так же предан! Она может верить в это, но это не правда, ты и сама знаешь. Любовь мужчины нужна девушке, когда она становится взрослой, и ее жизнь без этого пустая. — Повисла напряженная пауза, потом Джил заставила себя продолжить открывать подруге горькую правду: — Ты не обязана быть с матерью единым целым только потому, что она вдова, Линда. Она очень красивая женщина и вполне может завести собственный роман, если ты покажешь ей, что хочешь жить своей жизнью.
— Когда я с тобой, Джил, я начинаю чувствовать уверенность в том, что ты говоришь. Но — увы! — все твои слова вылетят у меня из головы, как только я окажусь дома. — Линда резко откинулась на кожаную спинку. — Когда кто-то сильно любит тебя… так ужасно причинять ему боль.
— Ты причинишь ей гораздо большую боль и будешь делать это дольше, если позволишь ей подавить себя, и тогда ты навсегда потеряешь все, что хочешь иметь сейчас. Ты будешь упрекать ее в этом и в конце концов возненавидишь, — предупредила Джил.
И, как будто подчеркивая то, как легко разрушить такие хрупкие вещи, как любовь и красота, брошь Линды, которую девушка теребила, наконец отскочила от застежки и упала на покрытый ковриком пол машины.
— Вот досада! — Джил подобрала аметист, окаймленный горошинами жемчужин, фамильную драгоценность, подаренную Линде бабушкой. — Хочешь, я отнесу ее в магазин починить?
— «Норлундс» для быстрого и качественного обслуживания! — рассмеялась Линда. — Я не знаю ни одной услуги, которую бы мой дядюшка не оказывал счастливым жителям Санта-Фелиции.
— Ну, мы не занимаемся свадебными церемониями, хотя
— Тебе действительно нравится работать здесь, Джил? Ты не жалеешь, что ушла из своего лондонского бутика?
— Ни капельки не жалею, — улыбнулась Джил. Здесь очень интересно работать, девушки дружелюбны, мне нравится жить в ланаях с Корой. Жизнь не бывает скучной, когда она рядом.
— Она очень красивая, да? — прошептала Линда. — Хотела бы я знать, есть ли что-нибудь между ней и дядей Эриком? Она что-нибудь говорила об этом? Может, намекала?
— Ну, они друзья, но не афишируют этого, — тихо произнесла Джил, осторожно кладя брошку Линды на угол ее сумочки. — Я знаю, что они ужинают сегодня в «Палмкуист».
Линда присвистнула — «Палмкуист» считался самым фешенебельным и изысканным рестораном в Санта-Фелиции. «Там такой толстый пушистый ковер, что, проходя по нему, можно почистить каблуки, — вдохновенно рассказывала Кора Джил, — еще там есть винный погребок, куда Эрик ходил со стюардом выбирать вино, он тогда выбрал мерсо, которое называется «Капля золота».
Капля золота! Изысканнейший комплимент, которым только мог мужчина наградить свою прекрасную спутницу.
— А ты с ним видишься, Джил? — поинтересовалась Линда.
— Он слишком занят, чтобы волноваться о такой мелкой сошке, как я, — пожала плечами девушка. — Мисс Тревор говорила, что он позвонил вчера днем, спрашивал, как я справляюсь с работой. Она ответила, что хорошо.
— Ты находишь, что с дядей Эриком по какой-то причине трудно иметь дело, правда, Джил? Что тебе в нем не нравится? Может, ты боишься, что я передам ему твое мнение о нем? — Линда рассмеялась. — Не бойся. Его абсолютно не волнует, что думают о нем другие.
Линда сама ответила на свой вопрос. Цинизм — именно из-за этого Джил было трудно находить общий язык с Норлундом. Она подумала о Коре и слезах на ее ресницах, о том, как она иногда мечется во сне и плачет по ночам, очень тихо, чтобы не разбудить Джил. Они никогда не говорили об этом, но Джил знала, что, когда Кора входит в «Норлундс» с таким видом, словно ее никто и ничто не волнует, это просто поза. Поза беззаботности, которую она принимает, чтобы скрыть смятение любви к Норлунду?
Девушки расстались у ланаев, и Джил, слишком расслабленная для сопротивлений, согласилась на то, чтобы Линда пригласила Кифа и Роя на следующий уик-энд сюда.
— Мне не следовало бы потакать вашей встрече здесь, — добавила она. — Кора наверняка расскажет обо всем твоему дяде, а если это дойдет до твоей мамы, она будет сильно раздражена, и не без причины. Лучше было бы честно пригласить его к себе в дом.
— Я не хочу встречаться с ним дома. — Линда отвела Джил от машины и шофера. — Я… я не хочу видеться с ним вовсе, если не здесь…
— Ладно, — окончательно сломалась Джил. — Пригласи их на воскресенье. Я приготовлю все для пикника, и мы пойдем на пляж. Как тебе эта мысль?