Викинг. Во власти холода
Шрифт:
Но Лиза делала всё, чтобы испытать меня на прочность и доказать, что я был не прав.
— Ты вкусно пахнешь, — прошептала она, касаясь губами моей шеи, а затем провела кончиком носа, глубоко и шумно втягивая в себя запах моего чертовски напряженного тела. — М-м-м. Новый аромат? Мне нравится.
Я облизнул губы, смачно выругавшись себе под нос, потому что мысли о том, что эта ночь может мне надолго запомниться, стали слишком прилипчивыми и желанными.
Это было подло и низко — вот так воспользоваться
Я не был насильником…но, черт побери, какой-то противный голос внутри тонко и мерзко шептал, что раз девушка не против, то это и не насилие.
И я вгрызался в здравый смысл изо всех сил, не позволяя себе шелохнуться и надеясь только на то, что она вот-вот поймет, что рядом с ней чужой человек, которого она не замечала так долго и упорно.
Вот только мои надежды таяли на глазах и с шипением растворялись в гребаном желании!
Особенно когда Лиза сама подалась вперед, целуя меня.
Смело, открыто. Обхватывая ногами за торс и прижимаясь так тесно, как только могла.
Сразу же скользнула языком по моим губам, опьяняя своим вкусом, что я познал впервые.
И он ошеломил меня.
Пленил настолько, что я не смог даже подготовиться.
Когда тебя тянет к человеку против всех законов логики, то сложно устоять.
Но когда ты познаешь его вкус, аромат и тепло, то становишься просто одержимым!
Становишься неуправляемым зверем, который будет рыскать без воды и еды в поисках своей желанной добычи столько, сколько будет нужно.
На чистом адреналине.
На воле, которая подпитывается желанием.
На безумстве, которое сметет всё с твоего пути, оставляя только одну цель.
Ее!
Таким сделала меня Лиза тем своим прикосновением.
Голодным. Хищным. Одержимым. Горящим глубоко внутри.
Нетерпеливым под слоем холода и льда, которыми я обрастал долгими жестокими годами.
Я не посмел прикоснуться к ней, сжимая кулаки, даже когда Лиза коснулась своим языком моего, не представляя, что каждой секундой своей близости идет к пропасти, в которой буду только я. И она.
И я поддался ей.
Сдерживался, но целовал в ответ, не позволяя себе закрыть глаза и погрузиться в собственные эмоции так глубоко, как хотел бы этого.
Понимал, что долго не продержусь, но не мог ее оттолкнуть, вдыхая в себя аромат ее тела, и старался собрать всё тепло, которое она дарила, сама того не подозревая.
— К черту правила! Хочу быть твоей! — выдохнула девчонка в мои губы, облизываясь и рывком распахивая рубашку на мне.
Мелкие пуговицы полетели на пол.
А вслед за ними последние крохи моего самообладания.
— Посмотри на меня! — я легко встряхнул девушку, заставляя отлипнуть от себя, чтобы она сосредоточилась на моем лице, которое
На секунду я напрягся, когда Лиза окинула взглядом комнату, вдруг подскакивая и кидаясь к двери.
Осознала, значит.
И кажется, нужно было вздохнуть с облегчением и порадоваться тому, что моя совесть осталась чиста. По крайней мере, в этой ситуации.
А еще не дать себе кинуться за ней. Это было сложнее всего.
Я даже зажмурился на долю секунды, начав считать про себя и надеясь, что девчонка успеет убежать до того, как я последую за ней. Чтобы вернуть. И оттрахать.
Дверь хлопнула.
Но вместо торопливых истеричных шагов я услышал звук закрывающегося замка, вскидывая голову с единственной мыслью: она закрыла меня снаружи?
Нет.
Лиза стояла у дверей, выкручивая замок. И отрезая нас от всего мира. Здесь. Двоих.
— Чтобы нам не помешали, — улыбнулась она, разворачиваясь ко мне и вздрагивая, когда я в одном прыжке оказался рядом, прижимая ее к стене и буквально прорычав в ее губы:
— Это была самая большая ошибка в твоей жизни!
Только девчонка не испугалась и ничего не осознала.
Лиза томно улыбнулась, опьяняя блестящим взглядом, и снова потянулась ко мне, скользнув ладонями по моей обнаженной груди.
Больше я не собирался сопротивляться тому, чего так хотел.
Как хотела и она.
Только не со мной.
Лиза потянула меня вперед, хватаясь за воротник рубашки, словно боялась, что я могу сбежать.
А я смотрел на нее и не мог отвести глаза.
Она была такая смелая, открытая и сумасшедшая.
При мысли о том, что всё это должно было происходить с тем гребаным пацаном, мне казалось, что зубы просто скрошатся друг о друга!
Пустота в моей груди заполнилась лавиной ярости.
Этот безумный огонь пылал сейчас в моей груди. И он был удушающий и едкий, сжигая мою нежность, оставляя за собой лишь пепел и необузданную злость.
Если она не будет моей, она не будет ничьей!
Но не успела она сделать и шаг назад, как я схватил ее, чуть приподняв в воздухе, и впечатал в стену так, чтобы ее лицо было напротив моего.
От неожиданности и силы удара она отрывисто выдохнула.
Я зажал тело девушки своим так, что ее пышная грудь просто расплющилась об меня, а мои бедра были готовы раздирать ее тело каждую секунду.
Она должна была чувствовать каждый сантиметр меня!
МЕНЯ!
И никого больше!
Обхватив ее маленькое лицо рукой, я запрокинул ее подбородок вверх, приблизив свое лицо так, что наши дыхания сливались в одно.
Поняв, что находится в железных тисках, она удивленно распахнула голубые глаза и теперь не могла двигаться, зажатая мной со всех сторон.