Викинги (сборник)
Шрифт:
И надо всем этим сияли вечные ледники и высились зубчатые пики, кутавшиеся в снеговые плащи. Острые горы не заросли не то что лесом, даже кустарником. Летняя зелень вскипала на осыпях лишь там, куда часто заглядывало солнце и редко – холодные ветры. Но таких мест было немного. Боги выковали Свальбард из морозного серебра, и, должно быть, могущественные силы хранили покой этой земли…
Потом ветер начал стихать, а по вершинам гор серыми змеями потянулся туман. Ракни велел взяться за вёсла и стал с беспокойством вглядываться вперёд, ища укромную бухту или отлогий берег, не занятый моржами, куда корабль можно было бы вытащить на катках. Нет ничего хуже шторма
Однако им повезло. За очередным мысом по левому борту открылась в море низменная земля, а вдоль правого распахнулся фиорд, столь широкий, что его едва не приняли за пролив. Приметы совпали: именно о таком рассказывал Вагн. Теперь следовало идти вдоль южного берега до бревна, утверждённого в куче камней. За ним-то покажется рукав фиорда, где Вагн Мореход выстроил себе дом.
Ракни, казалось, на время позабыл даже о тучах, чёрной стеной надвигавшихся с юго-востока. Жильё врага было совсем рядом, и он войдет в него уже нынче. Это будет славное дело, достойное памяти и рассказов. Ракни не считал, что проявлял отвагу, пересекая грозное море, безошибочно выводя к Свальбарду послушный корабль. Отвага – это не показать спину в бою, хотя бы на тебе живого места не было от ран… А ходить по морю, где веками рождались, кормились и умирали поколения предков, – кто же посчитает это за подвиг, кому вздумается рассказывать об этом сагу, складывать песнь?
…Снег повалил внезапно. Густые хлопья с шорохом падали в воду и на глазах выстилали берега белым ковром. Хельги и дома видел такое: почти чёрный фиорд, уложенный в нетронутые белые берега под мрачно-серым, низко надвинувшимся небом. Но здесь были ещё и льдины больше самого корабля, величественные, неторопливые, светящиеся изнутри мертвенным голубым светом… Это поразило его, как поразило бы всякого, не лишённого глаза на красоту.
Потом с неба обвалился ветер, и корабль содрогнулся, а снег превратился в маленькие стрелы, зло разившие пришлецов.
– А ну-ка, нажмите на вёсла! – донёсся с кормы голос вождя. – Пусть видят здешние тролли, что у меня тут викинги, а не бабы. И не им осаживать моего коня в двух шагах от конюшни!
Это прозвучало как боевой клич. В ответ люди завели песню, тяжкую и размеренную, как морской накат: так издавна помогали себе гребцы. Хельги жадно шарил глазами по берегу, разыскивая обещанное бревно.
Обломки скал, кучи камней и разбросанный волнами плавник… долгое время ничто не обнаруживало прикосновения человеческих рук. Впрочем… сдвинутые вместе валуны там, над полосами догнивающих водорослей… если бы Хельги ставил путевой знак, навряд ли он расположил бы его иначе… так, а что там такое в двух сотнях шагов выше по склону, на осыпи, где ветер никак не даст снегу улечься? Обломанная лесина с явными отметинами топора! Хельги вскочил на ноги:
– Бревно!..
– Вижу, – отозвался сэконунг. И добавил насмешливо: – Может, ты ещё объяснишь, как оно туда взобралось?
Люди захохотали, и только Оттар неожиданно вступился за Хельги:
– Бревно могло затащить туда ветром. Ты сам рассказывал, какие тут бывают бешеные ветры, отец.
Ракни утер рукавом мокрое от снега лицо и нехотя кивнул:
– Ладно, посмотрим, что там за мысом.
За поворотом берега появился залив с узким устьем, наполовину перегороженным каменной грядой. Гряда сдерживала зыбь, и серая вода в заливе была удивительно гладкой. Низкие тучи напарывались на скалы. Горы здесь тоже были сложены из разноцветных пластов; сверху вниз тянулись чёрные трещины,
Вымокшим людям некогда было любоваться неведомыми берегами. Дружный крик, раздавшийся над фиордом, согнал с камней пятнистых тюленей: на северной стороне, за песчаной косой, стоял дом!.. Совсем такой, как строили где-нибудь в Раумсдале или в Северном Мёре!.. Ракни набрал полную грудь воздуха, но ничего не сказал и молча повернул руль, а Оттар огрел Хельги ладонью по спине, едва не смахнув его со скамьи. В последний раз взбили пену длинные вёсла…
– Вытаскивайте корабль! – приказал Ракни, когда под килем скрипнул песок. – И пусть оставит меня удача, если я велю спустить его раньше, чем сквитаюсь с этим Вагном-Мореходом сыном Хадда из Вика!..
Мощный голос породил эхо на берегу, как будто утёсы повторяли клятву вождя.
В доме, пропахшем нежилой сыростью, нашлось хозяйское место с родовыми знаками Вагна, и последние сомнения исчезли. Ракни ликовал и не пытался скрыть радости. В немыслимой дали он разыскал этот дом и зажёг огонь в очаге, возле которого никогда больше не обогреется его кровник. Вагн сойдет на берег, и его встретят мечи. Ракни знал своих людей. Они победят.
И вот впервые за много ночей все спали под крышей, в тепле, под хорошо высушенными одеялами, слушая сквозь дрёму ласковое потрескивание огня, и штормовая волна не грозила хлестнуть из-за борта… Вагн на славу позаботился о тех, кому вздумается открыть его дверь. Он запас в избытке и дров, и даже вяленого мяса: не найденное прожорливыми песцами, оно ничуть не испортилось за минувшие две зимы.
Достойный человек для мести, что говорить…
19. Вальхалла
Через несколько дней Оттар заскучал и подступил к конунгу:
– Позволил бы ты мне, отец, сходить вверх по долине. Хочу посмотреть, что там забавного в глубине страны, за ледником.
Ракни, возившийся в корабельном имуществе, не слишком обрадовался.
– Я тебя отпущу, а тем временем тролли принесут сюда Вагна. Ты об этом подумал?
Оттар ответил:
– Об этом можно спросить Гуннлоги.
Он открыл оружейный сундук, вытащил меч, развязал ремешок на ножнах, повернул меч рукоятью вниз и с силой встряхнул. Лезвие не выдвинулось наружу и на полпальца.
– Видишь? – сказал Оттар весело. – Гуннлоги полагает, что ты можешь отпустить меня и ничего не бояться. И я совсем не чувствую, чтобы духи-двойники Вагна сюда приближались. Иначе мы с тобой уже челюсти вывернули бы от зевоты.
Ракни долго смотрел то на Оттара, то на меч. Потом спросил по-прежнему недовольно:
– А с собой кого ты возьмешь?
Оттар обернулся и кивнул на Хельги, стоявшего неподалеку:
– Да хоть его.
Ракни смерил Хельги глазами и разрешил:
– Ну, с этого-то в случае чего всё равно толку немного…
Хельги остановился, словно уткнувшись в стену лицом, и кровь бросилась в щеки. Мимо него проскочил Карк и согнулся перед Оттаром в три погибели, умоляя:
– Возьми и меня…
– Зачем? – удивился Оттар. – Хватит мне одного товарища, я же не пойду далеко.
Но Карк повалился на колени и принялся так униженно обещать, что понесёт самый тяжёлый мешок и каждый день будет готовить еду, что Оттар в конце концов махнул рукой: