Вино фей
Шрифт:
Заметив веер своей сестры в доме Крайтона, Филип на самом деле сделал правильный вывод, просто не подал вида. Он не был привязан к Сесили, но честь семьи ему была небезразлична. Если сестрица отдала предпочтение Фредерику Крайтону — это её дело, лишь бы всё закончилось алтарём. Опытный охотник, он ничего не сказал Сесили, но внимательно следил за ней и вскоре понял, что у той связь с Крайтоном. Понял и то, что ей явно не удалось покорить этого селадона Фредерика, несмотря на проведённые ночи в его доме.
Потом связь прервалась, сестрица перенесла
Филип не знал, что и ответить. Если всплывёт связь сестры с Крайтоном, Винсент может затеять скандал. Филип решил поговорить с сестрицей начистоту, но из этого ничего не вышло. Сесили шипела ему в лицо, говорила, что он дурак, и напрочь отрицала роман с Крайтоном.
Филип пожал плечами. Один наедине с другой не будет читать ей «Отче наш», он не сомневался, что сестрица побывала в объятьях Крайтона, но раз она считает, что сможет выйти замуж без скандала — ей виднее. Сам он давно был влюблён в Вирджинию Хейвуд, получил её согласие и уговорил отца согласиться на брак Винсента и Сесили, что в принципе, устраивало всех, кроме мистера Энтони Хейвуда.
Но тут — что делать? Всем не угодишь.
Вчерашняя помолвка приблизила его к мечте о собственном доме, любимой жене, сельских радостях и детишках, правда, не обошлось без дурных случайностей. С чего бы этому зеркалу треснуть?
— Дорогой Филип, мы зашли поздравить тебя, — насмешливо начал Фредерик Крайтон, но сразу сбавил тон, заметив недоброжелательный взгляд жениха. — Желаю счастья. Но когда свадьба?
— В конце июня, — медленно проговорил Филип.
— Поздравляю, Филип, — торопливо присоединился к Крайтону Стэнбридж. — Ты должен устроить нам на прощание мальчишник, всё-таки это не шутка — распроститься с холостой жизнью.
Про себя Остин посмеивался над глупостью Филипа, влюбившегося в порченную Крайтоном девчонку, но в присутствии самого Филипа никогда не позволил бы себе ничего недостойного. Нрав у младшего Кассиди был неровный, упрямый и непредсказуемый, с таким глупо шутить. Узнай он обо всём — Бог весть, что сделает с невестой, а вот Крайтона точно вызовет. Впрочем, скорее, и не вызовет, а просто пристрелит как собаку — с такого станется.
— Конечно, соберёмся перед свадьбой.
Они попрощались с женихом и направились к Крайтон-мэнор, возле которого остановились.
— Слушай, Фрэдди, а сам-то ты думаешь жениться? — спросил Стэнбридж. — Мне папаша в этом году угрожает подобрать невесту. И матушка настаивает на браке.
— Пока не думаю, не вижу подходящей. Да и что за необходимость? О, посмотри-ка, кто идёт…
По бульвару медленно брёл Винсент Хейвуд.
— Винс, ты откуда?
— Из банка, а вас где носило? Небось, торчали в пабе?
— Нет, поздравляли Филипа с помолвкой, он обещал устроить мальчишник.
— Да, в конце июня, но помолвка будет в начале месяца.
Стэнбридж молча озирал Винсента Хейвуда. Рослый и худой, он выглядел старше своих лет и уже начал лысеть. Очками, которые никогда не снимал, Винс походил на банковского клерка, щеки его пересекали поперечные углубления, придававшие ему унылый и постный вид, глубоко посаженные глаза горели холодным и каким-то голодным блеском.
Остин никогда не знал, как и о чём с ним говорить: Винсент всегда был серьёзен и трезв, прекрасно знал котировки акций, свободно перемножал в уме трёхзначные цифры, но плохо понимал шутки и ничем не интересовался. Стэнбридж понимал, что брак с мисс Кассиди нужен Винсенту только ради пятидесяти тысяч приданого, девица же жениху совершенно безразлична.
Сам Остин мог себе представить, что будет, если он проболтается Филипу Кассиди о его невесте, но в отношении Винсента он понимал, что, проговорись он хоть сто раз — это ничего не изменит. Винсент наверняка окинет его пустым голодным взглядом, подумал Остин, и спросит, не следует ли ему из-за связи невесты на стороне потребовать надбавки к приданому из расчёта дополнительных пяти процентов годовых? И это хладнокровие Винсента Хейвуда пугало Стэнбриджа, пожалуй, даже больше непредсказуемости Филипа Кассиди.
Неожиданно Стэнбридж услышал заданный странно лёгким тоном вопрос Крайтона.
— Слушай, Винс, а что собой представляет твоя кузина?
Винсент Хейвуд несколько секунд смотрел на Крайтона, точно пытался понять, о чём тот спрашивает.
— Кузина? — И, хотя у него была только одна кузина, он педантично уточнил, — мисс Черити Тэннант-Росс?
— Ну, да.
Хейвуд брезгливо поморщился.
— Когда умерла моя тётка Эмили, она оставила только две тысячи. На что там рассчитывать?
Крайтон вздохнул.
— Винс, я не спрашиваю, сколько за ней дают. Я спрашиваю, что она за девица?
Увы, Винсент Хейвуд был не более описать нрав девицы, чем сочинить поэму. Однако он ответил.
— Она недорого обходится, отец говорит, за прошлый год на неё ушло пятьдесят три фунта. Кстати, она хорошо шьёт, — неожиданно вспомнил он. — А что тебе до неё?
Крайтон понял, что зря затеял этот разговор.
— О, ничего, просто любопытно.
Винсент пожал плечами. Любопытство явно не было его пороком.
Глава 5. Приезжие
Созданьем зыбкой красоты
Казались мне её черты,
А май беспечный и рассвет
Дополнили её портрет
Пятница и суббота в поместье Хейвудов были небогаты событиями. Приглашённый живописец за четыре сеанса написал невесту и перекочевал в дом Кассиди — писать портрет Филипа. Черити, узнав об этом, осторожно пробралась в малую гостиную — посмотреть на работу художника.