Винтажный бог
Шрифт:
– Конечно, он же борьбой восемь лет занимался. Даже на соревнования ездил. Призы получал.
– А можно меня тоже в секцию борьбы записать? – я ужасно не любил чувствовать себя слабым. Особенном слабее представителей своего же вида. В данный момент человеческого.
– Давай не всё сразу. Как горло? – Валентина Ивановна ловко перевела тему, а я был слишком расслаблен, чтоб за этим следить.
– Горло? А ты в баню не пойдёшь?
– Нет, я жару не люблю. Завтра схожу. Она долго тепло держит. Горло не болит, спрашиваю? Ты закутайся получше, тебя не затем парили, чтоб тут же продуло. Намотай на шею.
Кажется, у меня скоро появится
– Не болит. А ты всегда так горло лечишь?
– Не всегда, – бабушка неожиданно рассмеялась. – Но это лучшая профилактика. Если симптомы поймать в самом начале, и как следует прогреться, то можно вылечиться, даже не успев заболеть. Запомнил? Профилактика и предупреждение – лучшее лекарство!
– И баня!
– Да-да, и баня. Молодец, ты мой! Пошли скорей домой, чай допьём и спать. У Булатки шикарная банька, да? Липовая. Эталонная практически, он её два года строил, по какому-то сложному проекту. А учиться завтра начнём. Когда выспишься.
Глава 1.8
– Нет, ты пропустил вот тут. Видишь, при раскрытии скобок, если впереди минус, знаки меняются на противоположные. Почему? Ну, давай. Ты дал мне в долго сто рублей, потом ещё сто, по твоей логике получается, что я тебе ничего не должна.
– А вот тут правильно, только подпиши в скобочках единицы измерения. Нет, не из вредности говорю. Это физика, используй их для подстраховки: если финальные единицы измерения неправильные, значит где-то косяк.
– Подсказка. Формулы сокращённого умножения! Думай, одна из них. Думай. Какая? Нет, не так, которая самая коротенькая. Их не за красоту выбирают.
– Введём замену. Пусть это будет k. Хорошо, пусть будет d . Почему, кстати? Потому что как дракон, который пожрал кусок уравнения? Ну, если тебе так проще запомнить.
– Какие правильные многогранники ты знаешь? Нет, их не «бесконечное множество», как бы тебе ни нравилось это выражение. Да, выпуклый. Нет, не впуклый. Нет такого слова потому что. Додекаэдр ты должен запомнить, он на Д, как дракон.
– Запомнил, как считается дискриминант? Чтоб ночью я подкралась, пощекотала тебя за пятку, и ты мне выдал формулу. А вот пойдёшь ты за хлебом, тебя продавщица спросит корни уравнения, а ты стоишь ни в зуб ногой, дискриминант вспомнить не можешь.
– Это не производная, а первообразная – ты константу забыл. Есть такой смешной анекдот про блондинку и интеграл от икса в квадрате по dx .
– Если ты возьмешь эти значения, в знаменателе получится ноль, а на ноль делить нельзя. Даже, если очень хочется. В универ если пойдёшь, там расскажут, как это правило обходить, а пока не нарушай.
– Коэффициент перед икс в квадрате отрицательный, значит ветви параболы смотрят вниз. Как опущенные рога. Не драконьи рога, оленьи!
Следующие
Кто ж знал, что моя бабушка не просто учитель математики, но и её ярый фанат. Математики бывшими не бывают, как она сама тут же пошутила.
Про час в день мы давно забыли. Точнее Валентина Ивановна забыла, а я-то помнил. Теперь даже за чашечкой чая – файф о’клок ти – да-да, бабушка настояла, чтоб я «повторил» этот иностранный язык, так как в смежных с компьютерами областях его часто используют; так вот, даже за чашечкой чая мы обсуждали задачи, которые я нашёл в книге. На что бабушка обычно фыркала и выдавали на-гора истории, как нечто похожее попадалось её ученикам на олимпиаде в таком-то дремучем году, и как они выкручивались. Мы обсуждали изящные и нестандартные решения, варианты доказательства теоремы Пифагора Наполеоном, применение в жизни решета Эратосфена и другие занятные штуки.
Числа Фибоначчи, кстати, чьи пропорции можно проследить в спиралях подсолнечных семечек, расположении листьев на стеблях и даже в скручивающихся галактиках Млечного пути, заинтересовали меня больше остального. Их ещё применяли художники в построении «золотого сечения», в знаменитый испанский архитектор Антонио Гауди при строительстве. В рамках общего развития Валентина Ивановна показала меня пару фотографий из энциклопедии, и я, как ценитель прекрасного с почти тысячелетним опытом, по достоинству их оценил.
Но взволновало меня не это. А что, если и драконьи чешуйки подчиняются этому же закону, и, зная об этом, можно рассчитать их количество, формулу увеличения площади одной чешуйки или даже механизм отрастания новых. Я мысленно нахмурился. Можно было бы, если бы я помнил хотя бы начальные параметры. Это неожиданное открытие, заставило меня новыми глазами взглянуть на науку. Зная всё это – какие открытия можно было бы совершить в моём мире! «Первый дракон, выведший формулу покрытия бронированных пластин на хвосте», «Победитель конкурса на самый точный расчёт сезонного обострения у охотников на драконов» или «Статистические выводы о предположительных местах с максимальной концентрацией золота». Эх, размечтался, да ещё в таких ехидных выражениях. Кажется, я заразился этим от Валентины Ивановны, но и сам, как оказалось, существенно повлиял на неё.
День за днём я наблюдал и замечал, что бабушка перестала причитать по поводу и без, стала чаще улыбаться, начала припевать во время готовки. Навязала кипу воздушных белых салфеток и украсила ими все полочки в доме. Но изменения наметились не только внутри семьи.
Также мы помирились с Колей и Славкой. Почему-то Славиком мне стало неприятно его называть, в итоге и сам я привык к новому варианты, а ребята быстро переняли мою манеру. Они смотрели на меня как-то снизу вверх, с испугом ожидая именно моей реакции в любых разговорах, словно боясь предугадать, сказать, отметить, пояснить что-то неправильно. Я бы и дальше пребывал в замешательстве относительно такой ситуации, если б Валентина Ивановна в один прекрасный день, закрыв дверь за гостями, с умным видом не провозгласила: