Винтажный бог
Шрифт:
– А почему она его не прогоняет?
– Так родственница единственная. Как прогнать, – повторила Валентина Ивановна, словно это всё объясняло, и продолжила расстраиваться. – Но как ты-то у меня умудрился напиться. Ай-яй-яй…
Похоже, больше всего она переживала именно из-за алкоголя. А вот для меня – это была самая незначительная вещь из случившихся. Если начать перечислять, страница не хватит. Голова кружилась, горло саднило, словно внутри что-то скреблось и мешало глотать, из носа текло. Никогда не думал, что болеть по-человечески настолько неприятно. Мало того, что сами по себе слабаки, так ещё и легко из строя выходят, ломаются чуть что. Полистал я тут
С другой стороны, голова пухла от мыслей о будущем, о том, что бы я хотел изучить, чем заняться, куда двигаться, чем наполнить эту бесценную жизнь, доставшуюся мне столь необычно. Беседа с Флюрой что-то сдвинула в моей голове, оттеснив мысль о созвездии Дракона, чьей звездой я стану после смерти, куда-то на задний план. Человеческая жизнь коротка, а с точки зрения тысячелетних существ, вообще, мимолётна, так что подождать несколько десятков лет некритично. Можно попробовать насладиться ею, получить неоценимый опыт, постараться изо всех сил и, таким образом, вроде как «отблагодарить» предыдущего владельца тела, хотя он-то тут совсем не причём. С другой стороны, я мог бы также узнать много нового и попробовать жить настоящим человеком, ошибающимся, страстным и любопытным. В драконьей философии интересный опыт ценился наряду с сокровищами. Золото и бриллианты можно заново натаскать в пещеру, а вот необычные переживания и эмоции на ровном месте так просто не получишь.
С третье стороны точили мысли о магии. Об этой первобытной силе, которая у меня есть, но как-то пассивно. Неприменяема и неощутима, она скорее выглядит бесполезной обузой, чемоданом без ручки, как вычитал я недавно в юмористическом тексте. Как бы «достать» её изнутри, заставить снова работать по щелчку пальцев (даже у драконов были пальцы), вернуть себе способность летать, вновь почувствовать себя сильным, мощным, непобедимым и всемогущим, а не этим хилым и слабым человеческим двуногим. Но пока это самая труднодостижимая проблема, и следует заняться более насущными делами.
– Бабуль, а мне обязательно в ПТУ идти?
– Ась? Зачем спрашиваешь? Мы же вроде уже всё решили? Что-то случилось?
– Нет-нет, нормально всё. Просто, ну, может есть что-то поинтереснее?
– А столярничество чем тебе не угодило? – Валентина Ивановна бросила вязание и подвинулась ко мне вместе со стулом. Мне нравилось смотреть, как тонкие пальцы быстро-быстро словно перебирают по воздуху, сверкают спицами, еле слышно ими же стучат, а из-под них появляется шарф, словно «вытекает». Я знал про такие профессии – вязальщицы, вышивальщицы, кружевницы, ткачихи – но никогда не интересовался.
Драконам не требовалась тёплая одежда, шарф и шерстяные носки, пришлом мне в голову очередное грустное осознание.
– Не слишком ли примитивное умение? – в моём мире сколотить что-нибудь из досок умел каждый крестьянин, хотя были и редкие мастера, выполняющие произведения искусства, которые даже драконы иногда умыкали в свои пещеры. Но это был чаще штучный заказ, не каждый месяц такое попадалось, в остальное же время они занимались тем же, чем и остальные столяры.
– Примитивное? Ты же даже не пробовал, – укоризненный взгляд у моей бабушки получался лучше
– Дядя Булат? Понятно… А есть что-то посовременнее?
– Чего посовременнее? Компьютеры тебе, что ли, подавай? Столяр – древняя и уважаемая профессия, а эти компьютерщики – раз-раз, что-то там нажали и сидят, ничего не делают. Тьфу на них.
– Компьютеры… Это типа таких, что в больнице наблюдал за моим состоянием? Пиликал и показывал пульс, сердцебиение… – внезапно мне понравилась эта идея. – А что надо, чтобы заниматься компьютерами?
Валентина Ивановна как-то странно на меня покосилась, потом подошла и погладила по голове. Сухая, шершавая и горячая рука спускалась по моей щеке раз за разом.
– Сашенька, думать много надо. Математику знать, программирование, физику, логику… Да много чего. Главное, чтобы голова работала. Не болела, а работала! А ты её с мотоциклом по асфальту прокатил. Хорошо так прокатил. Старательно. Хорошо, что не до конца череп стесал, но зато фонарным столбом добил. Чудом же тебя спасли! Просто чудом. Не дури, а то вдруг швы разойдутся, – в сердцах закончила бабушка.
В груди и горле стало тесно, словно что-то в лёгкие попало. Раздражающие человеческие реакции. Инстинкты этого тела никуда не годились. Что-что, а рассудительность следовало потренировать безо всяких компьютеров. Я сглотнул, потёр глаза, медленно вздохнул и выдохнул, сердцебиение пришло в норму, слезливость отступила. Было неприятно. Нерациональная эмоциональность, чуть ли не самое главное, что меня раздражало в человеческих существах, и вот теперь я оказался сам подвержен этому пороку. Да и Валентина Ивановна странно выглядела. Кажется, следовало подойти к вопросу с другой стороны.
– Бабуль, да ладно тебе. Не надо так. Я серьёзно. Думать – интересно, если всё так плохо, то я попробую заново научиться.
– А надо ли тебе это? Опять меня обнадёжишь, а потом бросишь.
– Не брошу, обещаю. Помоги мне развить то, что… ну… требуется. Физика-математика, а дальше?
– Аналитический склад ума, память, ещё хорошо бы школьную программу повторить, там вступительные. Будут тебя гонять по всему материалу, а ты не в зуб ногой, – сдалась собеседница. Ещё чувствовалось сопротивление, но, судя по выражению лица и взгляду, она уже начала думать в ту сторону, куда мне было нужно. За пару месяцев я прекрасно изучил Валентин Ивановну.
– Что, например?
– Ты точно хочешь знать? – бабушка как-то нехорошо прищурилась, что даже у меня мороз по коже пробежал. – Ты уверен? Погоди минутку.
Она скрылась в своей комнате, сразу же стукнула створка шкафа – в её спальне тоже стоял такой же книжный, как и в моей – что-то зашуршало, шлёпнулось на пол, грохнуло. Я услышал, как бабушка оглушительно чихнула, и снова что-то громко свалилось. Уже собирался бежать на помощь, когда дверь растворилась, и Валентина Ивановна торжественно появилась со стопкой книг. Пыльные и невзрачные, в каких-то блёклых обложках, так всей стопкой она и водрузила их на стол. Сборник задач по математике Сканави, задачник-практикум по физике Бендривова, олимпиадные задачи, Фихтенгольц – лишь эти немногие названия, которые я бегло прочёл, уже удивляли.