VIP Грабли
Шрифт:
– В деревне говорят, баб Тосина внучка приехала. Красавица. Такая же добрая. Умная. Не врут, вижу…
Я недоверчиво склонила голову.
– Я сосед ваш, с холма.
– Из замка? – хмыкнула я, понимая, что тот врёт.
– А как вы угадали? – моргнул мужичок и улыбнулся шире, обнажая пробелы в зубах.
– Владелец? – с иронией уточнила я, скрестив руки на груди.
Мужичок кокетливо расправил плечи, похожий на спившегося царственного хомячка.
– Не совсем. Бабушка Антонина Федоровна добрая была женщина, мы дружили,
Кажется, я попала в комедию. Я прошла мимо одутловатого незнакомца и выглянула во двор: нет ли там камер, съёмочной группы, продюсеров передачи «Розыгрыш» и прочих клоунов. По тропинке с холма проворно спускался сосредоточенный, мощный мужчина лет сорока пяти, в синей одежде санитара, белых тапочках и с прямыми, лежащими на голове, как солома, седыми волосами.
– Девушка, мужчину в пижаме не видели? – спросил он. – В панаме. Без зубов.
Я распахнула дверь пошире.
– Как же не видела, вот он!
Лицо под панамкой стало обиженным.
– Адамыч, иди сюда! – сурово сказал санитар. – Сколько раз тебе говорили: не убегать!
– Так я в гости. Повидаться, – как обманутый ребёнок, надул губы мужичок.
Санитар прошёл в болтающуюся на петлях калитку, подхватил его под локоть.
– Пошли. – А мне добавил: – Извините, постоянно сбегает.
– Откуда? Из замка? – с дурным смешком уточнила я, не зная, что и думать.
– Из лечебницы. Психиатрической, – ответил санитар и показал в противоположную от замка сторону: – Маломишкинской.
– Боже, тут ещё и такое есть? – опешила я.
– У нас всё есть. Как в Греции, – заверил меня санитар, будто был главный в Греции.
Адамыч поупирался немного, потом сдался и посмотрел на меня укоризненно:
– А бутылочку?
– Не держу, извините, – пробормотала я.
– Ну хоть конфетку! – умоляюще всхлипнул тот.
Я полезла было в карман за батончиком, но санитар гаркнул строго, выставив вперед ладонь:
– Не надо! Потом не отвадите!
Адамыч опять виновато пожал плечами:
– Это правда. Я, как кот.
– Пойдём, кот, – буркнул санитар. – Послал же Бог Мурзика!
Они ушли, оставив меня, недоуменную, на пороге завещанного дома. Хотелось громко крикнуть степи, оврагу и железной дороге:
Постойте, я так не играю! Это перебор! Может же быть хоть что-то по шаблонам? Не слишком ли много впечатлений на меня одну? Сосед-дроновод-Чупа-Чупс в замке, предложение сжечь хату от деда Потапа, кони на завтрак, синеглазые, обольстительные Будды с незабудками, не сильно родная бабушка с секретом, дурдом… Я же думала, что просто еду в деревню с мимимишным названием Маломишкино!
Телефон в руке снова зазвонил, я глянула на экран. Тома.
О, чёрт! Ещё и она! О чём я ей только что врала? Вроде и не собиралась, хотя…
Я села на пригретое солнцем дерево ступеней, оборвала лезущую сквозь старые иссохшиеся перила травинку.
Во время прогулки с Кириллом на лошадях ко мне пришла мысль: а не организовать ли для жителей близлежащего города экскурсию «День в деревне»? Квест со всеми прелестями: гоняющимися и атакующими гусями, водой из колонки, тазиками, скачками на коне, заданием посадить дерево, картошку или подоить козу. А в завершение – борщ от настоящей сельчанки и супер самогон для взрослых. На ночь вместо гостиницы – экологически чистая хата, истинный саман, одна солома с глиной и коровьими лепешками; печка, как в сказке, петухи, собаки, степь. Никакой цивилизации, только натуральная деревня, только хардкор. Экология нынче в моде. И возвращение к корням.
Тома позвонила ещё раз. И я подумала: а что если не ростовчан завлечь, а дев с клуба на Тверской и с Барвихи – таких, как Тамара, которым больше нечего хотеть, потому что всё заранее приносится? Это не Швейцария и не Мальдивы, это такой экстрим – эмоции обеспечены! Интересно! Аэропорт почти рядом.
Тома не сдавалась, она всегда вела себя, как избалованный ребёнок. Я взяла трубку.
– Том, ну я правда занята.
– Ритуалом?
– Нет, мне больше не нужно ритуалов, – ответила я. – Достаточно одного раза.
– Я про российские ритуалы не слышала. Что там за ритуал, Кисуля? – искря нетерпением, спросила Тома.
Я б так знала…
Над головой раздалось жужжание, обожравшейся стрекозой пролетел квадрокоптер.
Гродский их выгуливает, что ли? – рассердилась я. – Или следит за мной, вуайерист?
– Прости, я обещала держать всё в секрете, – с ложной грустью ответила я. – Случайно проговорилась. Сама понимаешь, из рода в род, с древних времен. Мне такое доверили… Не могу, Тома, не уговаривай.
– Ну, пожалуйста, Зай! – воскликнула Тома. – Я никому не скажу!
Я глянула вслед квадрокоптеру и снизошла:
– Ладно, я узнаю, можно ли рассказать своим. Но не прямо сейчас. Тот человек, кто мне всё открыл, уехал и сейчас находится вне зоны действия сети.
На квадрокоптере улетел, как Карлсон.
– Я обещаю, что никому не выдам, – поклялась Тома. – Но мне хотелось бы приехать, самой посмотреть. Любопытно!
– Тут всё не совсем так, как ты привыкла. Этника, простота, экстрим…
– Вау! Я хочу! Хочу к тебе!
– Про это я тоже скажу, что ты хочешь приехать. Дай мне три дня.
– Так долго? – простонала Тома. – Я же умру от любопытства!
– Я делаю ради тебя всё, что могу, – невозмутимо ответила я. – По родственному.
Тома вздохнула:
– Хорошо, я потерплю. А Лане можно сказать? И Джули?
– Тома… Никому, – строго, голосом того же санитара ответила я.
– Всё-всё, тайна-секретик, я сохраню её, ты можешь мне верить! – радостно пропела она.