VIP значит вампир (Трилогия)

Набокова Юлия

Меня, обняв за плечи, увлекает в сторону Аристарх. Проходя мимо француженки с алым шарфом, вижу откровенную зависть в ее глазах. Зря ты так, девочка. Никому не пожелаю пережить такое. И кого же ты мне напоминаешь в своем красном шарфе? Воспоминание острое, как укол булавкой, встает перед глазами: Замок Сов, телеведущая Глория поправляет алый шарфик от Гермес на шее. У француженки, конечно, шарф попроще… Но как же я могла забыть о двенадцати вампиршах? К этому времени они вполне могли найти то, что им оставил Жан. Или не могли? Ведь у меня остался недостающий кусочек головоломки.

Забыв об израненной осколками руке, лезу в карман пальто, того самого, в котором я была в тот вечер

в замке, и нащупываю неровные края подвески в виде пазла. Украшение Кобры, я о нем и не вспоминала до этого дня. Так же как и про двенадцать вампирш, которым Жан оставил таинственное наследство… Впрочем, у меня есть оправдание. В последние дни меня куда больше заботили вопросы спасения собственной души, так что возможная угроза миру со стороны покойного, но неуспокоившегося Жана была задвинута в закрома памяти. Однако теперь сердце тревожно сжалось. Уж кому, как не мне, знать, что от двухсотлетних вампиров одни неприятности? Нам с Вацлавом будет чем заняться по возвращении в Москву.

— Жанна, как ты? — Вероник порывисто прижимает меня к себе, а затем, отстранившись, восклицает: — Твое пальто! Оно совсем испорчено!

— У меня традиция такая, — улыбаюсь я и морщусь из–за разбитой губы. Вероник заботливо протягивает кружевной платочек. Аристарх неловко шутит:

— До свадьбы заживет.

Эта фраза заставляет меня отвлечься от любопытной француженки, которая выпрыгнула в разбитое окно на улицу и теперь крошит осколки стекла своими острыми каблучками. Не удивлюсь, если эта любопытная особа — журналистка.

Я в удивлении приподнимаю брови и перевожу взгляд с Вероник на деда:

— Вы уже назначили дату свадьбы?

Столетняя вампирша краснеет, как юная институтка, даже Аристарх на мгновение теряет дар речи.

— Что ж, я рад, что чувство юмора из тебя не вышибли, — нашелся он минуту спустя. Для него это целая вечность.

Внезапная мысль заставляет меня податься к разбитому окну. Где–то там в стеклянной пыли лежит Серебряная Слеза, которую я так и не успела взять у Андрея и которую он выронил во время драки. Но, приблизившись к проему, сквозь который в здание рвется зимний ветер, я вижу, что на асфальте нет серебра. Лишь разбитое вдребезги стекло…

Я быстро оборачиваюсь и успеваю заметить алый шарф, мелькнувший в толпе. Француженка торопится уйти, унося с собой скромную безделушку на память о ЧП в аэропорту, об истинной ценности которой она не имеет ни малейшего представления. Мою Серебряную Слезу.

Ее можно еще догнать, остановить, но я не трогаюсь с места. Что, если так и должно быть? За последнее время я забыла, что это такое — быть собой. Сначала на меня влияла кровь Жана, потом Серебряная Слеза гасила это влияние. Не пора ли мне самой разобраться, кто я такая? В конце концов, не озверели же двенадцать вампирш, которых тоже обратил Жан? Да и, сдается мне, что француженке с алым шарфом Слеза Милосердия сейчас нужнее, чем мне. Кто знает, может, уже сегодня она подберет на улице бездомного пса, а через месяц будет раздавать горячие обеды замерзающим клошарам?

Аристарх трогает меня за плечо, привлекая внимание, и я слышу, как объявляют посадку на наш самолет.

— Похоже, на этот рейс мы опоздали, — угрюмо говорит он, глядя в ту сторону, куда увели Гончих.

— Их отпустят? — спрашиваю я.

— Конечно, отпустят. — Он не выказывает ни малейшего беспокойства. — Вопрос только в том когда…

— Я готова ждать всю жизнь, — бормочу я.

— Кого? — некстати уточняет Вероник, ставя картонки со шляпами на сиденье.

Я с досадой смотрю на нее. Что же тут непонятного? Во всем мире есть только один мужчина, способный заставить меня ждать.

Красивый. Дикий. Опасный.

Неукротимый. Ослепительный. Как вспышка молнии в летнюю ночь.

Мужчина, прикосновения которого обжигают, как костер. Мужчина, чьи жгучие взгляды рождают в душе целую бурю. Мужчина, чья любовь испепеляет, но теперь я готова сгореть дотла.

Теперь я точно знаю, что этот мужчина предназначен мне судьбой.

Осталось только дождаться, пока он сам это поймет.

А пока я подожду. Я готова ждать его целую вечность.

Мимо стремительно проходит высокая шатенка, и я машинально провожаю взглядом ее дорогую белую шубку. А это еще что, черт побери?! Позади девушки, бесцеремонно подталкивая ее под ноги, бежит сотканный из дыма скелетик, едва достающий ей до колен.

— Жанна, куда ты? — окликает меня голос Аристарха.

— Я скоро, — отвечаю на бегу, стараясь не упустить шатенку с никотиновым скелетом из виду.

Быть того не может, не может этого быть! Скелет — копия тех духов никотиновой зависимости, которых я видела в полубреду в офисе риелторского агентства «Милый дом», где работала до тех пор, пока не стала вампиром. Придя на работу на второй день после укуса Жана, я обнаружила, что офис кишмя кишит отвратительными скелетами, состоящими из зловонного дыма, которые следуют по пятам за нашими отъявленными курильщиками, внушая им: «Курить!» Причем, чем дольше времени прошло с момента последнего перекура «хозяина», тем призрачнее становятся очертания духа и тем активнее он скачет вокруг хозяина и тянет его в курилку, желая набраться сил… Как потом объяснил мне Вацлав, в первые дни после заражения вирусом я находилась на грани реальности и могла видеть часть потустороннего мира, доступную только магам. Неясно, что тогда сыграло свою роль — кровь Жана или моя собственная предрасположенность к ясновидению, только Вацлав мне ясно дал понять: среди вампиров магов нет. Лишь первые сутки заражения вирусом могут спровоцировать выплеск сверхъестественных способностей — и только. До этого момента повода усомниться в словах Вацлава у меня не было: видения мои прошли сами собой и не беспокоили меня до последней минуты, когда я увидела скелета, гнавшего высокую шатенку к курилке.

Теперь я летела за ней через толпу, стремясь не потерять из виду. Белая шубка мелькнула у дверей аэропорта и утонула в облаке сизого дыма на улице. Я притормозила у стеклянных дверей и широко раскрыла глаза, глядя на улицу, кишащую никотиновыми скелетами. Они крутились у ног курильщиков, сталкивались между собой. С каждой затяжкой близстоящего к ним человека они наливались дымом и становились плотнее, а глаза их вспыхивали адским красным пламенем…

Привела меня в чувство все та же белая шубка. Пребывая в благодушном настроении по случаю перекура, ее счастливая обладательница проплыла мимо, обдав меня запахом ментоловых сигарет. Следом за ней семенил довольный скелет, поглаживая себя по налитому сизым дымом животику. Мой пристальный взгляд уродцу не понравился: он повернулся ко мне, оскалился и зашипел. Из его пасти вырвались язычки красного пламени, и меня затошнило.

— Жанна, — сзади подошел Аристарх, — ты в порядке? Хочешь выйти на свежий воздух?

Я бросила взгляд на клубы сигаретного дыма за стеклом и панически замотала головой.

— Аристарх, — сглотнув, спросила я и кивнула на окно, — ты не замечаешь ничего странного?

Дед пристально уставился за стекло, выискивая что–либо необычное, а потом осторожно спросил:

— Нет, а что?

— Ничего, — буркнула я и шарахнулась в сторону от бросившегося мне под ноги скелета. Вовремя — потому что спешащий за ним по пятам хозяин, вытаскивавший на ходу пачку сигарет, смел бы меня с пути, не заметив.